В объятиях лунного света. Анна Кэмпбелл

я сам выберу невесту, – заявил он.

      Тем не менее он представил симпатичную степенную Марианну Сетон в фамильных драгоценностях Фэрбродеров. Сапфиры подошли бы к ее голубым глазам. Впрочем, глупо было бы делать предложение только по этой причине.

      – А может быть, тебе следует приглядеться к сестре Десборо? – продолжала леди Лит. – Ваша помолвка примирила бы тебя с ним. Честно говоря, мне так и хочется надрать уши Софи за то, что она обидела такого милого джентльмена.

      Холодок пробежал по спине Лита.

      – Леди Джейн уже далеко за сорок! Она законченная старая дева!

      Маркиза вздохнула.

      – Верно, она уже не способна рожать детей.

      Леди Лит замолчала, и Джеймс уже надеялся, что этот неприятный разговор закончен. Но не тут-то было.

      – Как жаль, что Лидия Ротермер вышла замуж за этого нищего распутника, – снова заговорила мать. – Из нее вышла бы прекрасная хозяйка дома. А ваш брак положил бы конец твоей вражде с Ротермерами.

      – Бог совершил ошибку, сотворив тебя женщиной, мама, – сухо произнес маркиз. – Тебе бы стать премьер-министром!

      Леди Лит засмеялась, отмахнувшись от слов сына, хотя ей были приятны его слова.

      – Я всего лишь слабая женщина, Джеймс.

      Он улыбнулся, надеясь, что с перечислением потенциальных невест на сегодня покончено.

      – И хитрая, как лиса.

      – Ты мне льстишь, дорогой.

      Джеймс вдруг увидел в ней прежнюю красавицу, пленившую богатого маркиза, которому все прочили блестящее политическое будущее. Судьба жестоко обошлась с его родителями.

      – Вовсе нет.

      Лит опустился на стул, стоявший у пылающего камина. Маркиз был крупным мужчиной, и изящная мебель в комнатах матери казалась ему хрупкой и непрочной.

      – Прежде чем пойти к алтарю, мне хотелось бы зарекомендовать себя хорошим хозяином, респектабельным землевладельцем.

      – Ты всегда был ответственным, надежным и рассудительным человеком. Люди в конце концов одумаются и вспомнят твои заслуги. Я верю, что ты очень скоро вернешься в Лондон.

      Маркиз улыбнулся, хотя характеристика, которую дала ему мать, показалась Литу какой-то унылой и скучной.

      – Ты неисправимая оптимистка, мама!

      – Я верю в тебя.

      Маркиза порой раздражала эта безоглядная материнская вера в его силы и способности. Она накладывала на него огромную ответственность за каждый шаг, сделанный в жизни. Он сознавал, что должен выполнить обещания, данные отцу, и не обмануть надежды матери. Неудивительно, что маркиз никогда не пускался во все тяжкие в отличие от некоторых своих более легкомысленных коллег.

      И вот теперь перед ним поставили задачу обзавестись семьей. Перспектива была удручающей.

      – Я вижу, тебя не тяготит одиночество. Во всяком случае, вопреки моим ожиданиям, ты находишься в прекрасном расположении духа, и это меня радует, – заметил Лит.

      – Поначалу мне действительно было одиноко, тоскливо, не буду отрицать.

      – Поначалу?