В объятиях герцога. Керриган Берн

от перевязанной культи герцога. – Но как все это произошло? Кто искалечил лорда Тренвита?

      Герцог пошевелился и пробормотал что-то нечленораздельное. Наклонившись, Имоджен поправила простыню, заботливо укрыв пациента.

      – Думаю, это сделали турки, – понизив голос так, словно их мог кто-то подслушать, сказал Лонгхерст и огляделся по сторонам. – А теперь помогите мне открыть окна. Последние исследования показали, что свежий, чистый воздух помогает бороться с лихорадкой. Особенно когда жаропонижающие средства оказываются бесполезными.

      Чувства Имоджен все еще находились в смятении. Тем не менее она послушно последовала примеру доктора и стала открывать окна, хотя ей не хотелось отходить от постели герцога.

      – Вы действительно думаете, что это турки? – спросила Имоджен. Она уже слышала сегодня эту версию. – Вы тоже читаете американские газеты?

      Лонгхерст как-то странно посмотрел на нее.

      – Нет, но я долгое время жил бок о бок с персами и турками, когда изучал восточную медицину и фармакологию. Я проникся уважением к этим народам, но вместе с тем я видел, как они поступают со своими врагами. Вы когда-нибудь слышали о законах шариата?

      – К сожалению, нет.

      – Если человека в некоторых общинах уличают в воровстве, то ему отрубают руку.

      – Какое варварство! – поморщившись, воскликнула Имоджен.

      – Они не больше варвары, чем мы, западные люди, поверьте мне.

      Имоджен прижала руку к груди. Неужели Тренвит действительно попал в плен к туркам? Неужели он участвовал в апрельском восстании? И все это время его держали в застенках? Целый год… Сколько же страданий он перенес! Она даже представить не могла, какие испытания выпали ему на долю.

      – Я хочу открыть окно. Как вы думаете, доктор Фаулер не будет против? – спросила девушка.

      Ей отчаянно хотелось вернуться в разговоре к привычным обыденным вещам, чтобы успокоиться. Имоджен боялась, что Лонгхерст заметит, как сильно она переживает, и поймет, что она испытывает к Тренвиту нежные чувства.

      Она открыла окно, и в комнату ворвался свежий, весенний воздух. Он принес сладкий запах печеной кукурузы и корицы, булочки с которой продавали уличные торговцы. Этот аромат перебивал неприятные запахи города – дыма, конского навоза и вони, доносившейся с Темзы.

      – Пусть Фаулер заткнется, – заявил Лонгхерст. – В медицинских журналах написано, что надо чаще проветривать помещения. А Фаулер не верит научным изысканиям, он ретроград.

      Молча согласившись с молодым доктором, Имоджен вернулась к постели Коула и просмотрела его лечебную карту. Ему прописали всевозможные лекарства и процедуры, которые были положены пациенту, находившемуся в подобном состоянии. Ничего не было упущено. Однако холодные ванны, микстуры и травяные чаи пока не произвели лечебного эффекта.

      – Что еще мы можем сделать для нашего пациента, доктор Лонгхерст? – с дрожью в голосе спросила Имоджен.

      К ее удивлению, врач положил руку ей на плечо.

      – Все, что мы можем сейчас сделать, это