Женский приговор. Мария Воронова

суде станет неудобно, так что, наверное, он старается, чтобы у нее появилась возможность выбрать другую работу…

      От этой мысли Ирина повеселела и решила, что плита уже в порядке. Позвала сына и устроилась с ним на своем диване под пледом. У них это называлось «в норке». Сначала она почитала Егору про волшебника Изумрудного города, а потом началось самое интересное. Они выбирали книгу на иностранном языке (от старшей сестры Ирине перепало много детских книг на английском и французском), рассматривали картинки, и Егор сочинял какую-нибудь историю. Обычно он только спрашивал у матери, как зовут героев, а дальше следовал за своим воображением, и часто у него выходили прелестные истории, которые Ирина с удовольствием слушала. Но сегодня она отвлекалась на свои рабочие дела, вдруг почувствовав давно забытое тщеславие. Захотелось блеснуть, заявить о себе в профессиональной среде, показать всем, как безупречно она может вести процессы. И как знать, вдруг это действительно станет стартом хорошей карьеры? Ирина улыбнулась, представив себя судьей Верховного суда. Пусть тогда Валерий попробует не развестись с женой… Ладно, хватит мечтать!

      Итак, дело Мостового. Все началось в конце ноября восьмидесятого года, когда в сквере неподалеку от Военно-медицинской академии нашли тело девушки. Несчастная была убита одним точным ударом ножа, следов сексуального насилия или какого-то иного глумления над телом не обнаружилось, и в основном разрабатывались версии убийства по личным мотивам или с целью ограбления, потому что денег при потерпевшей не нашли. С другой стороны, серьги, золотая цепочка и колечко остались на месте, карманы не были вывернуты, в них лежали ключи от квартиры, мелочь и «барбариска», и родители клялись, что крупных сумм у их дочери на руках не бывало и быть не могло. Семья была состоятельная, детям мало в чем отказывали, но много наличных не давали. На допрос вызвали молодого человека, с которым девушка встречалась последний месяц и с которым, по показаниям родителей, бурно поссорилась за несколько дней до смерти. Молодой человек не смог предоставить убедительного алиби, но пытался оправдаться тем, что якобы является «плохо переученным левшой». Его, мол, в детстве научили писать и есть правой рукой, но все остальное он по-прежнему делает, как привык, в частности, играя в теннис, ракетку всегда держит в левой. Почему-то этот детский лепет показался убедительным, и никаких серьезных следственных действий, чтобы доказать или опровергнуть причастность молодого человека, проведено не было. Ни судебно-медицинской экспертизы, ни обыска, ничего.

      Ирина усмехнулась. Что ж, теннис – спорт не для народа, а для его слуг. Наверняка у мальчика оказались родственники, которые быстро пресекли неуместную активность следствия.

      Через три месяца еще одна девушка была убита точно таким же образом, как первая. В другом сквере, но расположенном совсем близко от первого места преступления, а смертельный удар был идентичен первому. Ведущей стала версия о маньяке,