«публичных» трапез гостей рассаживали строго согласно этикету, поэтому я сидел довольно далеко от Эсмириль, так как мой статус в клане еще не был оглашен официально, но на максимально дозволенном этикетом расстоянии от королевского стола. Мое место было примерно во второй трети стола, что соответствовало положению дворянина средней руки, чей род не прославился какими-либо выдающимися деяниями, но избежал пятен в родословной. В общем, никто и звать никак. Принимать пищу среди такого количества народа было для меня сущим мучением, но отказаться от посещения трапез можно было только в нескольких особо исключительных случаях, например, при тяжелой болезни, ранении или смерти. И потому я, в целях дальнейшего самосовершенствования, усаживался на отведенное для меня место, обменивался вежливыми репликами с соседями и старался не обращать внимания на любопытствующих сотрапезников, а также не пялиться на особо необычно выглядевших с точки зрения человека гостей. Однажды напротив меня посадили важного чиновника из страны под названием Куэррах, и мне до сих пор было не по себе от воспоминаний, как он закидывал в свою зубастую пасть большие куски сырого мяса, и, не жуя, проглатывал их, резко дергая головой на длинной шее, потом аккуратно вытирал пасть белой салфеткой в пятнах крови, которую держал в одной из своих четырех лап, и приветливо скалился мне синими зубами в паузах между принятием пищи. Монсэр Уаарх Эст Вукарк был милейшим сиггурном, говорил на трех языках, был прекрасно образован и занимал пост министра иностранных дел при короле Вуээххре Восьмом. В Шерданн он прибыл для очередного продления мирного договора и соглашения о протекторате. Монсэр был чрезвычайно приятным в общении рептилоидом, но снова оказаться его соседом по столу я бы не хотел.
– Потерпи, Ник, когда отец официально введет тебя в клан, ты сможешь сидеть за столом с нами, – извиняющимся тоном говорила Эсмириль после каждого обеда или ужина.
– Все в порядке, просто я не привык к подобным церемониям и чувствую себя немного не в своей тарелке, – уверял я ее, а сам с тоской ждал следующей «публичной» пытки и завидовал Анне, которой дозволялось не присутствовать на пирах. Если учитывать, сколько мне требовалось душевных сил, чтобы воспринимать внимание полусотни сотрапезников к моей скромной персоне с подобающе вежливым равнодушием, то мое самосовершенствование грозило достигнуть небывалых высот.
Слава Богу, что для знакомства с братьями не требовались особые церемонии, когда мы с Эсмириль спустились в столовую, они уже ждали нас. При нашем появлении братья Эс тут же направились в нашу сторону. Все они были разные, но неуловимо похожи друг на друга, высокие, с отличными фигурами, темноглазые и темноволосые.
– Приветствую! – с улыбкой сказал один из них, подняв в знак приветствия правую руку. – Я Файн.
– Приятно познакомиться, меня зовут Ник. – Я повторил его жест.
Он
