Цепная реакция. Симона Элкелес

говорит она. – Луис Фуэнтес действительно вырос.

      Марко ржет.

      – Да у тебя уже фан-клуб нарисовался, Луис.

      – Тебе обязательно надо потусить с нами вечером в субботу, – заявляет Мариана.

      – Я работаю, – возражаю я.

      – Хреново. А что, если…

      Ее перебивает пронзительный голос, доносящийся из динамиков, раскиданных по всему школьному двору. «Луис Фуэнтес, немедленно явитесь в кабинет директора Агирре. Луис Фуэнтес, немедленно явитесь в кабинет директора Агирре». Второй раз было сказано, видимо, на тот случай, если по какой-то неведомой причине я умудрился пропустить воззвание.

      Марко присвистывает и издевательски спрашивает:

      – Первый день в школе – и уже проблемы с Агирре, Фуэнтес? Ему, наверное, напели в уши, что мы с тобой были друзьями в младших классах. Вот теперь и получай свою часть головной боли.

      – Получу, не волнуйся.

      Мы с Марко учились в одном классе и сидели рядом практически на каждом уроке. Я всегда учился хорошо, но Марко неизменно умудрялся уговорить меня поучаствовать в его незаконных вылазках.

      – Тебя что, тоже вызывали? – спрашиваю я.

      – Всенепременно, прямо с утра, первым делом. Агирре – упертая сволочь и попытается тебя припугнуть, чтобы заставить играть по его правилам. Он постарается разговорить тебя, но ты держи рот на замке. Это его жутко взбесит. Так забавно наблюдать, как он краснеет, когда злится.

      – Зуб даю, это из-за драчки с Дуганом в раздевалке, – встревает Педро.

      – Удачи, – желает Мариана.

      – Спасибо, – отвечаю, надеясь, что удача мне все-таки не понадобится.

      Через несколько минут я захожу в администрацию. Пожилая женщина за стойкой явно сбивается с ног – ее со всех сторон осаждают ученики, требуя изменить расписание или записать их к школьному психологу.

      Решаю, что лучше будет подождать в очереди, чем возвещать о своем прибытии. Я не горю желанием общаться с Агирре. Марко не единственный, кто называет его упертой сволочью. То же самое я слышал от братьев: они предупреждали, что старый директор, фигурально выражаясь, бьет наповал и пленных никогда не берет.

      Дверь в кабинет Агирре открывается, и на пороге возникает высокий мужик в костюме и при галстуке.

      – Фуэнтес! – кричит директор, перекрывая шум. Осматривает приемную, пока не встречается со мной взглядом. Кажется, он не особо рад меня видеть. – Ко мне в кабинет, – командует он.

      Вздыхаю и принимаюсь протискиваться сквозь толпу. Агирре, присев на край своего рабочего стола, вертит в руках бумажную папку с моим именем на обложке.

      – Заходи, Луис. Присаживайся.

      Сажусь в одно из жестких кресел возле стола и оглядываю комнату. По стенам развешаны реликвии и достижения старшей школы Фейерфилда, перемежающиеся фотками Агирре с выпускниками прошлых лет. Среди них теннисист, нападающий Национальной футбольной лиги и ведущая программы новостей. Впечатляет.

      Интересно, а я лет через десять тоже буду висеть вот тут, на стене в кабинете директора, на фотке вместе с Агирре? Хотя в данный