Срок приговоренных. Чингиз Абдуллаев

ничего не заметили?

      – Я сам не понимаю. Но машины могли отъехать, а потом подъехать, чтобы не стоять у дома.

      – Тогда я должен поверить, что они заранее знали, что тебя не найдут. Ты сам в это веришь?

      – Нет, – вздохнул Резо.

      – И я не верю. Вообще я в дураков не верю. Если они хотели только найти тебя и ликвидировать, то на это требуется минута, даже того меньше, несколько секунд. И отпускать машины им совсем не резон. Значит, они хотели не просто убить тебя, они что-то искали. Или собирались узнать у тебя какие-то дополнительные подробности? Такое возможно?

      – Откуда же мне знать! – почти закричал Резо.

      – Это ты нам уже говорил. Теперь второй вопрос, что тоже вызывает недоумение: если ты смотрел на них в окно, то получается, что и они видели тебя. Почему в таком случае эти люди снова не поднялись к тебе? Судя по твоим словам, они крутые ребята.

      – Да, они меня видели. Тот самый седой поднял голову и увидел меня. А я его.

      – И все же они уехали…

      – Да, уехали. У них было мало времени.

      – И, наконец, третий вопрос. Самый главный. Почему они явились именно к тебе?

      – Если бы я знал, я бы сейчас здесь не сидел.

      Дежурный внес стакан чая. Поставил перед подполковником.

      – Ему тоже, – кивнул Демидов на задержанного.

      – И ему? – удивился дежурный. Но не стал уточнять, вышел из кабинета.

      – Я действительно ничего не могу понять, поверьте мне, – повторил Резо. Демидов задумчиво смотрел перед собой. Дежурный принес еще стакан и, поставив его на стол, вопросительно взглянул на подполковника.

      – Что тебе? – спросил Демидов.

      – Чай горячий, – пояснил дежурный, – может, мне остаться?

      В их суровой практике случалось всякое. В том числе и случаи, когда заключенный хватался за стакан кипятка как за оружие.

      – Не нужно, – вяло махнул рукой Демидов. За окнами уже начало светать. – Можешь уйти, – разрешил подполковник.

      Когда дежурный вышел, Демидов вновь умолк. Долго молчал, что-то обдумывая.

      – Сейчас столько всего происходит, что ни черта не поймешь. Я хочу тебе поверить, парень, но что-то не получается. Понимаешь, мне непонятно, почему они пришли именно к тебе. Может, все-таки расскажешь?

      – Я же сказал – ничего не знаю. Если бы я хоть что-то понимал… Честное слово, не знаю.

      – Может, у тебя были долги?

      – Был небольшой кредит в банке. Но до конца срока еще полгода, и я исправно платил проценты. Да и в банке работает мой двоюродный брат, он бы меня предупредил, если бы что.

      – Бери-ка стакан, – подполковник кивнул на стакан. – Или ты кому-то дал в долг? Сейчас давать большую сумму еще опаснее, чем ее брать.

      – Не дурак, – усмехнулся Резо, – сам знаю. Французы говорят: если у вас берут пятьсот франков, то должник зависит от вас, но если у вас берут пятьдесят тысяч, то уже вы зависите от такого должника. Никогда не даю в долг большие суммы. И маленькие тоже не даю. Долги портят дружбу.

      – Грамотный, – вздохнул Демидов, – слушай,