Нищий, вор. Ночной портье. Ирвин Шоу

с ним вдвоем куда-нибудь сходим. Нам есть о чем поговорить.

      Она никак не решалась поставить стакан. У нее было такое чувство, что стоит ей уйти, как Дуайер не выдержит и, сев на палубу, расплачется. Ей не хотелось, чтобы Уэсли, вернувшись, застал его в слезах.

      – Сейчас допью и…

      – Хотите еще? Я пойду налью.

      – Спасибо, хватит.

      – Итак, я начал пить виски, – заявил Дуайер. – Как вам это нравится? – Он затряс головой. – Вы верите в сны? – вдруг спросил он.

      – Иногда. – Интересно, слышал ли Дуайер про Фрейда?

      – Вчера ночью мне приснилось, – сказал Дуайер, – что Том лежит на полу – не помню, где это было, – неподвижно, как мертвый. Я поднял его и решил куда-нибудь отнести. На руках я его тащить не мог, поэтому взвалил на спину. А так как он был гораздо выше меня ростом, ноги его волочились по земле. Я скрестил его руки у себя на груди, ухватился за них и пошел. Он был жутко тяжелый, я был весь в поту, но шел, потому что обязан был его отнести. – И Дуайер заплакал. – Извините меня, миссис Берк.

      На этот раз она не поправила его, не сказала, чтобы он называл ее просто Гретхен.

      Она протянула ему руку. Он крепко схватил ее своими сильными пальцами, быстрым безотчетным движением поднес к губам и поцеловал. Потом опустил руку и отвернулся.

      – Извините… Я не хотел…

      – Не нужно ничего объяснять, Кролик, – ласково сказала она. – Время само залечит раны. – Она была в замешательстве, не знала, как утешить его.

      Рука, в которой она все еще держала стакан с виски, заледенела. Гретхен поставила стакан.

      – Мне пора, – сказала она. – Еще многое предстоит решить. Передайте Уэсли, если ему что-нибудь понадобится, пусть звонит мне.

      – Передам, – пообещал Дуайер. Он не смотрел на нее. Губы у него дрожали, а глаза были обращены в гавань. – Вызвать вам такси?

      – Нет, спасибо. Я лучше пройдусь. – Она ушла, а он, босой, в белоснежном свитере, еще долго стоял на носу «Клотильды» с двумя пустыми стаканами в руках.

      По узкой улочке, уже погруженной в неприветливый мрак, она медленно поднималась от порта в центр города. Взглянула на витрину антикварной лавки. Ее внимание привлек медный корабельный фонарь. Хорошо бы купить его, привезти домой и повесить где-нибудь в углу. Но тут она вспомнила, что у нее нет своего дома, а есть лишь снятая на полгода квартира в Нью-Йорке, и фонарь-то ей повесить негде.

      Она шла по городу, кругом люди что-то покупали и продавали, читали газеты за столиками в кафе, бранили детей, а потом угощали их мороженым, и никому не было дела до смерти. Ей попалась на глаза афиша кинотеатра, из которой она узнала, что вечером здесь идет американский фильм, дублированный на французский. Она решила поужинать в городе, а потом пойти в кино.

      Она прошла мимо собора, остановилась полюбоваться им и чуть было не зашла внутрь. А если бы зашла, то увидела бы, что на скамье в глубине пустого зала сидит Уэсли и шепчет слова молитвы, которые так и не выучил в школе.

      Глава 3

      Из