Разведи меня, если сможешь. Ника Ёрш

может, и развестись, – ничуть не смутившись и не обидевшись, ответила подруга. – Или хотя бы свалить на время, потеряться из его поля зрения и отдохнуть морально. Ты ведь красивая умная женщина, так чего ведёшь себя как…

      – Кэт, я дома!

      В прихожей раздались шаги. Мелькнул экран монопода и погас. Стэф отключилась, заслышав голос моего ненаглядного. Вот уже год они не переваривают друг друга, и подруга активно пытается открыть мне глаза на действительность, которую, по ее словам, я не желаю видеть.

      – Я в гостиной, – сообщила супругу и, как только он перешагнул порог комнаты, отсалютовала ему пустым бокалом.

      – Решила меня не дожидаться? – хмыкнул Роджер, бегло осматривая блюда и останавливая взгляд на моей руке, сжимающей ножку бокала. – Смотрю, тебе и одной неплохо.

      Я улыбнулась, чувствуя, как алкоголь пробуждает во мне тщательно спрятанную в темном уголке гадину.

      – Мой муж решил пропустить этот ужин, так не пропадать же добру! – ещё немного шампанского и улыбка стала шире. – Знала бы, что ты проигнорируешь даже мой юбилей, позвала бы стриптизеров. Хотя бы посмотреть на голых мужиков, вспомнить, как там у них все устроено…

      – Милая, я засыпаю с тобой в постели почти каждую ночь, исключая командировки, – бросая сюртук на кожаное кресло, раздраженно проговорил Роджер, – хочешь увидеть член – смотри сколько угодно.

      Я вскинула правую бровь и, вернув лицу серьезное выражение, поднялась.

      – А как насчет использования его по назначению? Вот как увижу – захочу, а он, бедняжка, даже головы поднять от усталости не может. Переработка сказывается на всех твоих органах, родной…

      Роджер замер, не успев развязать галстук до конца. Так и стоял, удерживая узел правой рукой и сверля меня ненавидящим взглядом.

      – Решила устроить скандал? – наконец выдал он, рывком срывая галстук с шеи и швыряя его к сюртуку. – Думаешь, я за этим приполз домой? Чтобы снова слушать упрёки и смотреть на твое вечно недовольное всем лицо?

      – Понятия не имею, зачем ты приполз, – я пожала плечами и вдруг, столкнувшись взглядами со своим отражением в зеркале, поперхнулась. Очень уж непривычно было видеть себя такой… разнузданной что ли. Все показалось мне слишком. Слишком красная помада, слишком откровенный вырез на платье, слишком по-бесовски горят глаза. Сделав над собой усилие, я постаралась собраться и решила свести конфликт на нет: – Если хочешь есть, угощайся, Роджер. В любом случае мы с Мартой готовили все это для тебя. Я хотела тебя удивить. Несколько новых салатов и морепродукты, плюс выпечка, горячее, которое теперь уже холодное…

      Муж приблизился к столу и, коснувшись кончиком пальца ближайшего блюда, брезгливо взглянул на собственную конечность.

      – Я сыт, – громко чеканя каждое слово, ответил он. – По самое горло. И тобой. И Мартой. И твоими претензиями.

      Лёгкий туман беспечности и иллюзия вседозволенности, навеянные выпитым алкоголем, улетучивались, оставляя меня на растерзание чувству вины. Внезапно стало