Свежеотбывшие на тот свет. Эдуард Лимонов

кондитера, предопределило его, Табакова, актёрскую судьбу.

      Ему лучше всего удавались образы почтенных бюргеров XVIII века, глуповатых отцов семейства, толстяков в туфлях с пряжками, в колпаках, жилетах, упитанные ляжки и зады (ляжки – это окорочка ног). И образ кота Матроскина. Само по себе выражение это пышет обывательским идиотизмом. Король Лир – знаю, Ромео и Джульетта – знаю, принц Гамлет – знаю, а вот кот Матроскин – это с этикетки кефира с маркой производящей компании: «Простоквашино».

      «Кот Матроскин» – подумать только!

      В России, возможно, не понимают границ жанров, поэтому бросаются запросто словами «великий». «Великим актёром» назвали Олега Табакова, в то время как покойный был занудной обывательской фигурой на подмостках. На него без смеха и смотреть-то было невозможно. Такой розовенький папан, даже на роль бургомистра не подошёл бы, разве что карикатурную.

      При случайном лицезрении папаши Табакова сразу становилось смешно, кондитерская обыденная физиономия вызывала скорее отвращение у людей с нормальными инстинктами, к которым я отношу себя.

      Его ещё спасали старомодные актёрские одежды, ну там эпохи Мольера, в современных он просто выглядел бы персонажем пенсионера из супермаркета, подносящим близко к носу продукты с ярлыком «акция».

      Однажды я был приглашён на вручение театральных премий «Золотая маска». Меня в ту пору взял под крыло дружбы Эдуард Бояков. Поскольку я никогда не опаздываю, то и в тот раз я явился в назначенное для церемонии место заранее. Моих охранников (они яростно возражали) посадили отдельно от меня, в глубине зала, а меня в передних рядах. Тогда рядом со мной оказались Табаков и его жена. Она уселась рядом со мной, а он стоял рядом с нею, и она его ругала, а он добродушно терпел ругательства. Видимо, моя физиономия была им неизвестна, поэтому она дала волю своим, я бы сказал, истеричным чувствам. За что она его попрекала, я так и не понял, но он оправдывался, а она наседала. Рефреном её нападок служила фраза «ты не должен был», а его рефреном «ну послушай, ну я…». Вот они и перебрасывались бесконечно этими её, как проволока, «ты не должен был» – и его вялое «ну послушай!».

      Вообще жена известного человека это кое-что и кое-кто. Чаще всего это жуткая тварь и истязательница. Даря ему своё лоно в постели, такая женщина (такие женщины) считает себя и хозяйкой этого человека, ведь есть же хозяева у… домашних животных. К тому же в совместной близкой жизни в одном помещении у неё есть целый набор аргументов против его статуса «великого» и «гения» – вчера он невзначай пукнул, сегодня рыгнул, поэтому ясно, что он не великий и не гений.

      Они так накалили атмосферу возле меня там, в зале, что я в конце концов встал и ушёл в задний ряд к моим ребятам. Они были довольны. Объект, за который они отвечали, присоединился к ним.

      «Достали Табаков с женой», – объяснил я пробегавшему по проходу Боякову, он поинтересовался, почему я сижу в заднем ряду.

      Ну, это моё право, позвольте уж мне не симпатизировать человеку с физиономией германского кондитера,