Ночь Калашматов. Константин Костин

я тебе даже точную дату назову, когда ты это докажешь! Никогда! Давай договоримся прямо сейчас: я даю тебе сто рублей. Сто! Рублей! Поверь, это очень щедрое предложение! И забываю, что твои архаровцы застрелили Ягдаша. И мы расходимся миром.

      – Он сопротивлялся! – взвизгнул следователь, было растерявшись, но, одумавшись, взял себя в руки. – А это уже – попытка взятки должностному лицу! Четыре!

      – Тогда у меня другое предложение. Я вспоминаю, что у Ягдаша есть… был ханский патент на работорговлю, просроченный, или нет – не моя забота. Рассказываю, что он – мой наниматель и строчу длиннющую жалобу в Комитет Охраны Правопорядка. Тут расклад тем более не в твою пользу!

      – Нет, Грачев! – воскликнул блюститель закона. – Мы с тобой никак не договоримся! Потому что ты – преступник. А я – мент. Я присягу давал: давить таких, как ты. Запомни, уголовная мразь: правосудие – неподкупно!

      На последних слова следак поднял вверх палец, при этом рукав его мундира задрался, обнажив сразу двое золотых часов, бывших собственностью моего компаньона. Капитан слишком поздно осознал свою ошибку, и, поспешно отдернув манжет, завопил:

      – Дежурный!

      В кабинет сию секунду залетел здоровый лоб в сером пятнистом камуфляже с сержантскими нашивками. Словно ждал за дверью.

      – Увести, – распорядился капитан.

      – Куда?

      – На Кудыкину гору! В камеру, конечно. Только это… – честный коррупционер поморщился. – Посади куда потише. Он еще нужен.

      – Сделаем, – заверил сержант.

      Пока меня вели по коридорам, я думал. Дело мое выглядело необычно. В то, что на меня заведут дело, я слабо верил. В то, что оно дойдет до суда – еще меньше. А если, в крайнем случае, оно так и случится – что там мне грозит за работорговлю? Штраф, как максимум! Тысяч пять. Ну, может, десять. Тут уверенности у меня не было – Уголовное Уложение я давно не перечитывал, а его переписывали раз в полгода – стабильно. Т. е. при худшем раскладе – четыре месяца работы, чтобы выйти в ноль. Ах, да, конфискуют грузовик, оружие… это хуже! Так я встряну тысяч на 20–25. Чтобы восстановиться уйдет почти все, что я скопил на черный день! Да и прикипел я как-то к своему автомобилю… может, стоило взятку посерьезнее предложить?

      А, с другой стороны – стали бы из-за такой фигни поднимать штурмовую бригаду и валить Ягдаша? Скага тоже жалко. Не так, как машину и снаряжение, но, все же, он был хорошим партнером. Готовил восхитительно, как и все инопланетяне. Воровал в меру. На дудочке неплохо играл. Хотя это, скорее минус. Его музицирование крепко действовало на нервы. Найти доброго компаньона в наше время нелегко. Особенно, когда в чертях человеческого больше, чем в людях.

      Нет, тут все непросто. Охотились именно на меня. Но на кой я кому сдался – вот главный вопрос.

      Дежурный пинком отправил меня в камеру и закрыл дверь. Ключ повернулся в замке с ужасающим скрежетом. Через маленькое, забранное решеткой окно почти под самым потолком, в помещение проникала только ночь, а единственной тусклой лампочки явно не хватало для освещения всей темницы.

      Унитаз