.

исполосовано ранами и порезами. Она тихонько завывала от боли, прижимая ладони к обширной ране на животе, из которой торчал осколок стекла. Хаос был повсюду. Саша никогда раньше не чувствовал себя таким беспомощным. Уязвимым. Но больше всего его волновала судьба Шрама и Чижа. Быть может, им повезло и они живы? Нет. Он не имеет право тешить себя ложной надеждой. Кто-кто, а командир подразделения «Альфа» не понаслышке знает о последствиях взрыва пяти килограмм тротила, да ещё и с начинкой. Расстояние менее шести метров от эпицентра делает тебя лёгкой добычей для ударной волны: тяжёлые травмы, разрывы внутренних органов – минимум, что грозит человеку в зоне поражения. И чем ты ближе, тем вероятнее смертельный исход. Саша застонал. Но не от боли, а от безнадёжности. Зачем он пошёл наперекор Зорскому? Нужно было выполнить приказ, тогда все были бы живы. Резкий приступ головокружения и Саша потерял сознание. Тьма и забвение окутали его разум. И только голос вдалеке зловеще шептал «грядёт ужасное».

      Глава 3

      Яркий луч медицинского фонарика ослепил Сашу. Беспокойное забытьё медленно рассеивалось, уступая дорогу головокружению и подступающей тошноте. Зажмурившись, майор инстинктивно оттолкнул руку фельдшера, осматривавшего его раны. Седовласая женщина в белом халате и квадратных очках с очень толстыми стёклами недовольно фыркнула и, сморщив курносый нос, сказала:

      – Этот живой, – она поднялась на ноги и посмотрела на Зорского, – и скоро очухается.

      Фельдшер ещё раз окинула Сашу взглядом и направилась к другим пострадавшим, коих оказалось не так мало, как хотелось бы. Все, кто присутствовал в зале в момент взрыва, были задеты ударной волной. Кто-то больше, кто-то меньше. Люди, находившиеся дальше от эпицентра, отделались лёгкой контузией, ближе – получили вдобавок осколочные ранения и травмы различной степени тяжести. Только Зорский, к удивлению Саши, не пострадал вовсе, если не считать дорогущего запачканного костюма. Он с самодовольной ухмылкой победителя протянул майору руку и помог встать на ноги. Лишь теперь, придя в сознание и отойдя от дурмана, Саша мог воочию увидеть последствия взрыва: стены, колонны, кресла – всё изуродовано гвоздями и шурупами. Повсюду запах жжёной плоти, серы и пороха, лужи крови. Сотрудники скорой помощи бегают от одного раненного к другому, стараясь облегчить их муки. Саша перевёл взгляд в ту часть зала, где произошла главная для него трагедия. Эпицентр взрыва. В дальнем углу, в неестественных позах, лежали четыре обезображенных тела. Ли, что погиб от рук мальчишки, Чиж, что был рядом с покойным товарищем, Шрам, что пытался предотвратить беду и сам юный террорист-смертник. Ужас и боль этой картины дополнял Дэн, склонившийся над телом мёртвого брата и сдерживающий немой крик отчаяния от непоправимой потери. Рядом с ним стоял Пиночет. Он смотрел в пустоту, скорбя по-своему. Тихо и незаметно.