Таунхаус. Владимир Гурвич

с нее. Ей приходилось сворачиваться калачиком, дабы уместиться на этом малюсеньком ложе. А заменить ее было невозможно, размеры кухни не позволяли поставить там что-то подлинней. По этой причине часто она не могла заснуть. И тогда ее мысли невольно устремлялись за океан, к незнакомому ей дедушке, который отвернулся от нее, которому все равно, как она здесь живет. В те минуты Настя думала, что однажды они все же встретятся. И она выскажет ему все, что о ней накипело на сердце, скажет про его черствость, равнодушие, эгоизм. Такие люди не достойны того, чтобы жить на земле. Они должны понести наказание.

      Хотя с тех пор прошло немало времени, но почему-то эта мысль прочно засела в голове. Желание отомстить ему не ослабевало. Скорей всего оно постоянно подпитывалось тем, что их отношения с бабушкой не только не складывались, но с каждым годом становились все хуже. Между ними не было и тени любви, это было сосуществование двух людей, силой обстоятельств вынужденных ютиться на одной территории. К Насте ни раз приходила мысль, что если бы с ней что-то случилось, Ольга Юрьевна испытывала бы не скорбь, а облегчение.

      Повзрослев, Настя стала догадываться, что дело обстоит даже еще хуже. В глубине души Ольга Юрьевна ее ненавидит. Она не могла простить внучке того, что ее дочь косвенно погибла из-за нее. Ведь тогда родители ехали в детский лагерь, чтобы забрать ее оттуда. И не доехали всего пять километров. Наверное, бабушка сама страдала от этого чувства, но подавить в себе ее так до конца жизни не смогла.

      Все те годы, что они прожили вместе, до открытых столкновений дело у них не доходило. Но Настя постоянно чувствовала, что у нее нет дома, что живет она у чужого человека. Она не имела права приводить в квартиру одноклассников и друзей, приходить поздно, смотреть любимую передачу по телевизору, после того, как Ольга Юрьевна ложилась спать. А делала она это очень рано, зато рано и вставала. И шла на кухню пить утреннее кофе. Этот ритуал, как смена караула, она соблюдала неукоснительно, каждый день на протяжении всего периода, что Настя жила с ней.

      Настя просыпалась от шума ее шагов, звона посуды. Но пожилую женщину данное обстоятельство нисколько не беспокоило; выпить кофе было куда важней, чем покой внучки. В итоге же Настя все эти годы не высыпалась, ведь по натуре она была сова. Это превращало жизнь в кошмар, так как ей все время хотелось спать. Она погружалась в сон на уроках, во время общения с подругами, даже в кино. Она получила обидное прозвище «Соня»; сначала девчонки, а потом и мальчишки присоединились к насмешкам над ней. И когда настал период влюбленности, никто на нее не обращал внимания, репутация у сверстников уже была загубленной. И это стало в ее жизни первой большой трагедией, потому что она чуть ли не до физической боли жаждала любви. Был и мальчик – предмет ее тайных мечтаний. Но именно тайных, так как он ею не интересовался, наоборот, был в классе первым насмешником. И если уделял ей внимание, то исключительно в качестве предмета для тренировки своего остроумия.

      По этой или по другой причине,