Труба. Андрей Дрожжин

разбирательства. Поэтому, в срочном порядке необходимо перевести инвалидов на режим работы с соблюдением всех норм законодательства, по крайней мере, до нейтрализации корнеевского информатора. И конечно, найти этого самого информатора.

      С последним пунктом проблем не было. Два Винта сразу догадался, что Корнету «сливает» все Лёха Беззубый, ну а тот папе. Зачем это Лёхе, догадаться несложно, – он никак не мог пережить свою давнюю обиду на Клея, которую теперь вымещает на его друге.

      А ведь сам же, идиот, виноват! Все вызывал Клея на бой. Знал, что Костя боксер, но не унимался. «Зальет глаза» со своими дружками, и давай подначивать. Клей долго терпел, но потом согласился: «Давай, завтра, если не передумаешь, побоксируем, когда протрезвеешь». Лёха по утру забыл всю эту историю, но провокатор Корнет напомнил.

      Пошли на большой коллектор. Это такое городское «судное место». Все, от школьников до взрослых дядей, а иногда даже и тетей, разбирали там возникшие разногласия и спорные моменты.

      Состоялся плохой бокс.

      «Плохим», знатоки называют бокс, в котором не было бокса, а был, скажем, бег, или балет, или дворовая потасовка. Тем же, кто в этом спорте разбирается слабо, но готов заплатить за зрелище большие деньги, «плохо» становится, когда зрелище, не веря, что оно наступит так быстро, просто проморгал, отвлекшись, например, на падающую с бутерброда икру.

      Клею под предлогом того, что это не драка, а «бокс», удалось все-таки убедить Лёху одеть боксерские перчатки, что у друзей вызвало сначала недоумение и разочарование в смелости Клея, а затем, когда Лёха с трудом втиснул в них свои огромные кулаки, истерический хохот.

      Встали друг против друга. Клей, зная наперед исходы подобных поединков, по-честному, спросил:

      – Ты не передумал?

      – Давай, давай! – гримасничая, ответил Лёха.

      – Руки подними к башке, – посоветовал Костя.

      – Давай, давай, чего ты мне «шнуруешь»! – продолжал паясничать Лёха, делая движения руками, как греб веслами на лодке, приглашая противника атаковать. Дружки ржали без удержу.

      Его зубам оставалось быть вместе еще каких-нибудь секунд пять.

      – Блок поставь плотнее, – дал последнее напутствие Клей.

      – Ну, на. И что теперь? – ответил Лёха и поднял руки.

      Клей еще секунду подумал, но, поняв, что ничего с Лёхой не поделаешь, и спектакль затянулся, ударил первым.

      В разрез плохо сведенных перчаток, новоиспеченный боксер получил жесточайший правый апперкот, очень, учитывая, что Клей ниже Лёхи почти на голову, правильный выбор удара, и оказался лежащим вниз лицом в нокауте.

      Бокс потряс не только Лёху. Зрители мгновенно стихли и не в силах шелохнуться, будто под гипнозом, смотрели, как из-под головы неподвижного друга вытекает кровь. Они думали, что Клей, спокойно снимающий с себя перчатки, одним ударом разбил Лёхину голову. На самом же деле, Клей только убрал корпус, чтобы туша не придавила его самого. Если бы он знал, что