Два сапога. Книга о настоящей, невероятной и несносной любви. Ольга Савельева

но общим отчеством Алонсович. Простое счастье, построенное на трех испанских китах – солнце, вине и хамоне.

      Машка и Алонсо стали учить языки, но вокруг них так явно витала страсть, что концентрация сексуального возбуждения в коммуникации была зашкаливающей.

      Языкового погружения не получалось. Получался какой-то флирт в стране невыученных уроков. Нет, был и язык, и погружение, но как-то совсем не про артикли и орфографию.

      – Кьеро эстар контиго пара сьемпре, ми асес фелиз. – Алонсо не скупился на комплименты. Машка таяла пломбиром и, поправляя бретельку, смущенно выговаривала в ответ:

      – Ну вот ты опять, а как же падежи?

      Русский язык оказался очень сексуальным и романтичным для Алонсо. Влюбленные падежи развращали Алонсо Машкиными леденцовыми губами.

      Родительный падеж сладострастно выяснял планы на вечер: «Кого?», дательный бесстыдно кокетничал: «Кому?», творительный вытворял непристойности, склонения склоняли к открытому разврату.

      Испанские мужчины правда очень красивые. Но Алонсо – бог. Подтянутый, статный, с волевым подбородком и смоляными волосами, разделенными волнорезом пробора. Наличие двухэтажного дома на побережье завершало образ писаного красавца. Его хотелось прижимать к вырезу груди и фотографировать.

      Машка сдалась: бросилась в омут чувств. Сказала нежное «Си». И показала, смахнув бретельку.

      Алонсо решительно взял билет на рейс до Москвы, чем окончательно купил Машкино расположение.

      Ее мечта, ее Лос океанос прилетал в Домодедово в 19.45 в пятницу вечером. Через четыре дня.

      Четыре дня, почти 100 часов, но они пролетели мгновенно. Все это время Машка драила, отмывала, вентилировала и эпилировала себя и квартиру в хрущевке в Ясенево.

      Алонсо прилетал на три дня. Пятница, суббота, воскресенье. И жить он будет у нее. А что время терять? Взрослые же люди. Всего три дня, преступно мало, чтобы построить свою судьбу.

      Первый поцелуй, страстный и волнующий, случился еще в зоне прилета. Поездку в такси еле вытерпели. Потом лифт, в котором все почти случилось. И прихожая, которая соединила влюбленные сердца. Машка так себе все и представляла. Пока все шло по плану.

      В субботу Машка повела своего Алонсо в центр хвастаться Москвой: они приехали на Красную площадь.

      Алонсо выглядел отстраненным, не обращал внимания на достопримечательности. Но была одна странность.

      Алонсо любовался собой так откровенно и самозабвенно, что Машке стало неловко. Она тоже пару раз смотрела на себя в зеркало, но лишь для того, чтобы освежить губки и поправить прическу. Алонсо выхватывал у нее зеркальце и подолгу смотрел на себя. Если бы он был дикарем, то в обмен на бусики и зеркальце у него можно было бы выменять родную мать.

      Испанец не упускал возможности полюбоваться собой в витринах магазинов. Объективно говоря, любоваться было чем, но русские мужчины так не делают. А если и делают, то только те, что качаются в спортзалах и хотят получить одобрение бицепсного