Операция «Слепой Туман». Александр Борисович Михайловский

опять левый разворот закладывают, снова пролететь хотят.

      – Ну и хрен с ними. – Борис помолчал. – Я вот думаю, какую такую гадость заклятым партнерам придумали наши яйцеголовые, что устроили во Владике такой аврал? Ведь как ни крути, а связь во всем городе рубануло качественно, а оказывается, я тут от двух штатских слышал краем уха, что это был всего лишь «неучтенный эффект установки». Вот стою и гадаю, что за хрень мы тут охраняем.

      – Борь, – ответил я, – не парься, что бы ни было, все нам на пользу.

      Немного помолчав, я сказал то, о чем давно думал:

      – Я тут тоже слыхал, когда в карауле стоял – болтали двое из этих штатских, что, мол, «зонтик» какой-то должен получиться, они его еще «Туманом» называли. Вот и прикинул – зонтик, значит укрыться, а туман – значит, невидимый, я еще….

      Боря нарочито кашлянул, оглядываясь по сторонам и, понизив голос, сказал:

      – Ты Ник, это… поменьше языком трепи и догадки свои озвучивай осторожнее. Видал, сколько с «молчи-молчи» людей? Обычно на корабле он один, а тут… да и главный у них – аж человек из Москвы. Товарищ Одинцов. Такой посмотрит – и сразу насквозь видит, будто рентгеном. Ладно, достаивай, вон и Ф-восемнадцатые улетели, вроде точно япы были. Так что, давай, бди.

      Бдю, бдю, товарищ сержант, такое утро испортили, узкоглазые дети пьяной козы; действительно улетели, наконец, сделав последний круг. И ребята с ПЗРК тоже свернулись. Правильно, нечего им зря светиться на палубе.

      Подходит майор Новиков:

      – Что, Никонов, бдишь? Молодец, бди! – и, еще раз вглядевшись в горизонт, уходит в низы вслед за парнями.

      – Ну, – говорю я себе, – рядовой Никонов, увидите вы на этой службе много интересного и поучительного; это вам не бордюры белить, как папа рассказывал…

* * *

      19 августа 2017 года, 02:00. Тихий океан, точка 40СШ 150ВД, глубина 240 м., борт атомного подводного крейсера К-419 «Кузбасс».

      Командир АПЛ капитан 2-го ранга Александр Степанов, 40 лет.

      Пока шли в конечную точку маршрута, с «Иркутском» не перекинулись и парой слов. А о чем трепаться – чай, не бабы на базаре. Они задают курс, мы контролируем; пока все совпадает, разговаривать не о чем. На двенадцати узлах скорости ни нас, ни их почти не слышно, обе лодки модернизированные и на малых ходах по скрытности приближаются к пресловутому «Ясеню», который и швец, и жрец и на дуде игрец. Семьдесят часов на экономичной скорости, чуть меньше трех суток – и мы на месте. За это время хоть бы что произошло. Никакой враг к нам не пристал – ни надводный, ни подводный, и даже буксируемая антенна не ловила ничего, кроме шумов пустынного океана. Не пролетали в небе «Посейдоны» сбрасывая гидроакустические буи, не шарились по поверхности океана корветы и фрегаты, прощупывающие глубины писком своих радаров, не скользили в толще вод американские подлодки-убийцы. Одним словом, переход прошел как плохие учения для первоклашек. К тому же, не знаю как на «Иркутске», но у нас на «Кузбассе» подозрительно прилежно вели себя оборудование и бортовая аппаратура. С начала похода ни одного сбоя или мельчайшей