Видок. Чужая боль. Григорий Шаргородский

в темно-серый мундир, пошитый из очень дорогой ткани, что отметил даже мой неискушенный взгляд. Всякие аксельбанты и даже ордена делали его похожим на участника маскарада. На погонах, как и у моего проводника, звезд не было – все то же серебристое поле с красной окантовкой, но вместо одной тонкой продольной полосы имелись две.

      Оружия у гиганта, как и у первого строгого господина, не наблюдалось, ни холодного, ни огнестрельного.

      Ох, нужно поскорее разбираться с местными реалиями, а то попаду как кур в ощип.

      – Вижу, у вас хорошие новости, Дмитрий Иванович, – прогудел, как иерихонская труба, обладатель бакенбардов.

      – Так точно, ваше высокоблагородие, – вытянулся мой куратор, но не так, как перед ним самим тянулись городовые, а как младший офицер перед старшим.

      – И что? – с любопытством спросил гигант.

      Дмитрий Иванович расслабился и заговорил более простым тоном:

      – Чудо у нас, Аполлон Трофимович: после всех потрясений в нашем видоке даже дар усилился.

      – Эва как… – Переведя на меня взгляд, обладатель божественного имени удивленно поднял кустистые брови. – Внешне, кроме непотребного вида, чудес не наблюдаю.

      – Да, внешне не очень, сам диву даюсь, как он в таком состоянии сумел не только увидеть убийство, но и дать очень неплохое описание убийц.

      – Действительно чудно́, – прогудел Аполлон, – но все же потрудитесь привести его в более благообразный вид.

      Может, начальник и думал, что, услышав упрек, я постараюсь придать себе более бравый вид, но он сильно ошибался. Мне бы как-то выскользнуть из-под их пристальных взглядов. Так что я выдал пантомиму умирающего лебедя.

      Может, еще блевануть? Нет, пожалуй, будет уже перебор.

      – Оформите все чин чином и отпустите бедолагу, – приказал Аполлон и пригрозил мне похожей на сосиску пальцем. – Но чтобы завтра…

      Уточнять, что именно должно случиться завтра, он не стал и величественно прошествовал к выходу. Мы же пошли дальше и, поднявшись по лестнице, оказались на втором этаже. Там был еще один переход по коридору к ничем не примечательной двери. За дверью находилась обычная комната с высоким потолком. Внутри нас ждал еще один человек в форме, на погонах которого имелось на одну звезду меньше, чем у меня. Логика говорила, что он младше меня по званию, но у того же Дмитрия Ивановича на таком же погоне звезд вообще не наблюдалось, так что выводы делать рано.

      Парню на вид было лет двадцать, и вел он себя соответственно – при виде начальства вскочил как напружиненный.

      – Здравия желаю, Дмитрий Иванович.

      В ответ мой провожатый лишь скупо кивнул и, усаживаясь в кресло за большим столом, указал подбородком на меня:

      – Алексей, запишите показания Игната Дормидонтовича.

      И как он только язык не сломал, с моим-то новым отчеством!

      – Слушаюсь! – Обладатель двух звездочек на погонах едва не щелкнул каблуками.

      Мне