Ворон. Эвелина Каравай

чем минуту смотрел мне прямо в глаза. Это было сложно, но я взгляд выдержала. Какое-то внутреннее чутье говорило мне, что, если на тебя смотрит хищник и ты отведешь взгляд, он тебя растерзает.

      – Хорошо пишешь, продолжай.

      Ворон выглядел немного растерянным, или, возможно, мне показалось.

      – Только почему такой образ и почему ты решила, что каждый хищник хочет, чтобы его кто-то погладил?

      – Потому что хочет. Я художник, я так вижу.

      Я улыбнулась.

      – Ну хорошо, посмотрим, что будет дальше, художник.

      У меня возникло чувство легкого превосходства, ведь резкий переход с «вы» на «ты» означал, что оборона имет слабые места. И появилось неожиданное желание погладить этого дикого зверя. А Ворон стал смотреть на меня иначе, он меня изучал… А вот с какой целью – еще предстояло узнать.

      Глава 3 Стая

      Саммит продолжался три дня. Груз ответственности и боязнь допустить ошибку были столь велики, что я забыла о своих страхах и полностью сосредоточилась на работе. Ворон требовал моего присутствия везде, даже в ресторане. И тут я осознала, что совсем не готова к новой жизни. Я не знала правил этикета, не представляла, как пользоваться столовыми приборами, в какой очередности есть блюда. Поэтому я обрекла себя на практически полуголодное существование и пила воду с фруктами. А когда доползала до кровати, была настолько уставшей, что думать и есть была не в состоянии.

      Еще одним неприятным открытием стало то, что, несмотря на новый имидж и дорогой костюм, я не умела вести себя в обществе. Я не знала, когда стоять, когда садиться, куда девать руки. Мне мешала одежда, раздражало собственное тело. Я ощущала себе неуклюжей пластмассовой куклой. А еще мне казалось, что это замечают все.

      Зато Ворон был образцом уверенности и профессионализма. Он держался со всеми запросто и в то же время соблюдал дистанцию.

      В результате трехдневного марафона на выживание я стала похожа на привидение: щеки впали, под глазами появились синие круги, а костюм висел, словно на вешалке.

      Саммит был закончен, и мы отправились в обратный путь. Казалось, Ворон только на борту самолета вспомнил о моем существовании.

      – А вам к лицу новый имидж. Аристократическая бледность, худоба, тени под глазами. Может, все-таки в деревню пить парное молоко? А то мир бизнеса – он такой жестокий, никого не щадит. Глядишь, вместо партнерства в бизнесе можно загреметь в больничку.

      Пререкаться с Вороном не было сил. Одно вызывало недоумение: зачем он все это говорит? Хочет констатировать мою профнепригодность или ему доставляет удовольствие добивать павшего?

      – Не дождетесь, Александр Георгиевич. Трудности закаляют. Тетю можно опустить, но она встанет, выплюнет снег и возьмет за горло.

      Ворон улыбнулся глазами: «Если есть силы шутить и дерзить, значит, не все так плохо. Забыл тебе сообщить, что с сегодняшнего дня ты живешь в нашем доме. Поэтому по прилету