Надежда не умирает никогда. Ольга Владимировна Яворская

урок, и уже практически все до одной были влюблены в этого «секс-символа».

      – Ну ты и дура, Катька! Еще умом не вышла. Тебе бы в куклы играть, – говорили некоторые из группы. А остальные, привыкшие к ее чудачествам, даже не обратили на это внимания.

      На следующее занятие Виктор Васильевич явился небритым, небрежно одетым, уставшим и очень расстроенным. Вся группа опять застыла в ожидании чего-то необычного. Кто-то из самых смелых и раскрепощенных пару раз вякнул по поводу анекдотов, но не тут-то было! Он заставил открыть всех учебники, и пошел разговор о психиатрии. Катька не поднимала глаз в его сторону, тщательно записывая каждое сказанное им слово, вникая в тему и удивляясь охватившему ее интересу. Она успевала заглядывать в книжные страницы и не находила там выданной им информации! В учебнике было написано сухо и непонятно, а то, как рассказывал Виктор Васильевич, ее увлекало все больше и больше. Двухчасовое занятие пролетело незаметно. Звонок, все встали. Катя не поднимала глаз. Все разочарованно выдохнули, и опять начались девичьи разговоры о том, как обаять и как вернуть его расположение. Дома Екатерина вновь открыла тетрадь по психиатрии и еще раз для себя поняла, что от медицины ей никуда не деться – это ее призвание. В течение недели в расписание поставили два занятия Буркова. Свой следующий урок Виктор Васильевич начал с опроса по заданной теме.

      – Книги закрыть, конспекты открыть и принимать участие в разговоре на заданную тему, – рявкнул он. И этаким тоном не вызвал ни у кого сомнения в том, что все они должны сделать.

      Вызванные к доске девчонки отвечали выученные темы в учебнике, но по каждой из них задавалось такое количество вопросов, на которые не было в книжках ответов, что все тут же засуетились после нескольких полученных двоек. Тревога и переполох прокатились по классу. Преподаватель негодовал, девчонки дрожали. От прежнего красавца не осталось и следа. Перед ними сидел разъяренный могучий бык и громовым голосом озвучивал двойки и колы всем опрашиваемым. Единственный конспект предыдущего занятия раскрытым лежал у Катьки на столе, сердце ее ликовало – все до единого ответы были записаны ею на прошлом занятии. Но попытки подсказать однокурсницам оказывались неудачными.

      – Ну, кто-нибудь знает ответ хотя бы на один вопрос? – раздосадованно и устало прорычал Бурков.

      Все посмотрели на Катьку – надо спасать положение. И она подняла руку. Она смело смотрела ему прямо в глаза, отвечая четко на поставленные вопросы, ничего лишнего, без эмоций, без ужимок и лишних слов. Он оглядывал ее восторженно и задумчиво, смягчаясь и меняя рычание на более нежный и вкрадчивый тон.

      Одна – единственная пятерка за весь урок! Но радости у Катьки почему-то не было. В последующий час все тяжело дышали, стараясь успеть записать за преподавателем, но он словно играл с ними, ускоряя и ускоряя темп донесения научной информации. Многие не выдерживали скорости, бросали ручки и откидывались на спинки стула. Катька вошла в азарт и