Забытое слово. Оксана Николаевна Виноградова

ответ на мои слова ее веснушки побледнели так, что их не стало видно.

      – Надя, не говори. У меня красивые бусинки есть, я тебе их подарю, только не говори.

      Такого поворота событий я не ожидала, но идея мне понравилась:

      – Неси.

      Мухина принесла на следующий день бусинки, потом – другие, в следующий раз – платьишко для куколки, и так далее…

      А меня, невольную шантажистку, занимала эта ситуация, и я не упускала случая периодически напоминать:

      – Сейчас скажу…

      Разумеется, когда после детсада группа разошлась по школам, Мухина вздохнула с большим облегчением.

      И надо же мне было попасть в класс, где она числилась лидером! Расплата началась тут же. Не прошло и недели, как некоторые из класса захотели избить новенькую, то есть меня.

      Но одно обстоятельство изменило их планы: я с отличной учебы резко скатилась на двойки. Классная со смешной фамилией Небодаева тут же «припечатала» меня позором:

      – Школа переполнена, и взяли тебя, чтобы повысить показатель успеваемости! В твоем табеле четверки и пятерки, а ты глупа как пень!..

      Небодаева вела уроки русского языка и литературы, писала заметки в газеты и не уставала подчеркивать принцип гласности, провозглашенный Горбачевым.

      Она была права. В прежней школе учителя завышали мне оценки (а Мария Алексеевна ставила их вообще ни за что), и я давно отстала по всем предметам. Изгои в классе обратили внимание на мою персону, а Мухина получила частичное удовлетворение. Некоторые стали говорить со мной и даже принимать в свои компании. Однако я продолжала жить не по их понятиям: училась в художественной школе и всегда успевала исправлять двойки на тройки.

      Кроме того, я редко участвовала в общественно-полезном труде, который был всеобщей повинностью. А редко потому, что Небодаева приноровилась эффективно использовать мои художественные способности. Ее дочь ходила в детский садик, и, желая обрести ласковое внимание воспитателей, учительница подвизалась оформлять актовый зал моими руками. Мне это было не в тягость, а одноклассники завидовали.

      Еще я отлынивала от уборки классного кабинета, святого дела. У меня была уважительная причина – художественная школа. Правда, всем на эту причину было «до лампочки», и Небодаева упрямо включала меня в «дежурные бригады».

      И вот как-то раз именно такой бригаде, состоящей из четырех человек (Светы, Вари, Юли и меня), предстояло сделать в классе генеральную уборку.

      – Мне некогда, – сразу заявила я. – У меня занятие через час.

      – Мы должны вымыть пол, – заявила умная активистка Юля.

      Меня осенила идея:

      – Можно поделить класс на четыре части, и каждый вымоет свою. И отвечать будет за свою часть.

      Юля согласилась и поделила класс на четыре части. Я взяла веник, подмела свою территорию и направилась к двери.

      – Куда? – Путь мне преградили все трое.

      – В школу надо.

      – Нам за тебя двойку поставят, иди мой.

      – А вы свои части мойте на пятерку, а по поводу