Выбор. Любовь Черникова

на новые. Эти совсем прогорели.

      – Хорошо. И впредь держите запасные наготове.

      Он демонстративно высморкался и, убрав платок в карман, как ни в чем не бывало пошел дальше. Туда, где раздавались звуки веселья. Связной был оповещен, что сделка в силе, и исполнителям следовало наблюдать и ждать сигнала.

      «Главное, вовремя высморкаться…» – усмехнулся Затолан.

      ***

      От модного дома «Клариль и Мариат» отъезжали в карете, и название места, где ее превратили в заморскую принцессу, Кира прочла уже из окна. Сидящий напротив тин Хорвейг глядел, не скрывая удовольствия, о чем говорила широкая улыбка, не покидавшая его уста с тех пор, как они вышли под руку на улицу.

      – Что? – грубовато спросила охотница, стушевавшись под откровенным взглядом.

      Кира поерзала и отвернулась к окну, чтобы избавиться от чар Защитника.

      – Ты прекрасна, Киррана тин Даррен, но…

      Кира вопросительно уставилась, ожидая какой-нибудь подколки. Пасита многозначительно поднял палец.

      – Есть одна лишняя деталь, которая все портит. Замри!

      Резко наклонившись, тин Хорвейг прижал ее к сиденью так, что его лицо оказалось совсем близко. Бесстыдная рука споро скользнула под юбку.

      – Сдурел!

      – Сказал же замри!

      Нашарив под подолом прикрепленный к бедру нож, Пасита осторожно отстегнул и извлек наружу ножны. Погрозил пальцем:

      – Платьице порежешь!

      Кира густо покраснела, не понимая, что больше ее смущает. Наглость, с которой Защитник отнял оружие, или то, что он подсмотрел, как она его прятала.

      «А ведь даже модистки не заметили!»

      – Как узнал? Неужели я настолько предсказуема?

      Тин Хорвейг снисходительно скривился, посчитав, что слова излишни. Кира, оправив юбки откинулась на сидение и снова уставилась в окно, за которым мелькали виды столицы. Ехали недолго, и вскоре копыта лошадей звонко зацокали по очищенной от снега, вымощенной палевым камнем площади. Дверца отворилась, Пасита выбрался первым. Оттеснив слугу, подал руку, помогая выйти. Кира шагнула наружу и застыла. Такого большого и красивого здания она еще отродясь не видела.

      «Киалана, какое великолепие! Куда там всему Птичьему Терему…»

      – Прикрой, пожалуйста, ротик, – шепнули на ухо, – не то мне в голову лезут отличные, но весьма непристойные идеи.

      Замечание вывело из благоговейного ступора, и Кира гневно вскинулась, не прекращая краснеть, но натолкнулась на исполненный предвкушения взгляд. Не укрылся и отблеск силы, пляшущий внутри стальных зрачков. Пасита медленно опустил веки, усилием воли гася огонь.

      – Не сверкай попусту глазами, – охотница впервые призналась, что давно заметила эту его особенность.

      – А ты перестань так краснеть, – усмехнулся тин Хорвейг и зашагал ко входу, увлекая ее за собой.

      С этой стороны дворец казался округлым, но Кира знала, от центральной трехэтажной части подобно солнечным лучам отходят многочисленные крылья, делая здание похожим