Охота на медведя. Петр Катериничев

мою честь иллюминация?

      – Сработали сенсорные датчики. Ты зачем через забор прыгал?

      – Усомнился. Место вроде то, береза – тоже. А домик – другой. Решил убедиться.

      – Убедился?

      – Да.

      Они прошли на второй этаж, устроились на просторном балконе. Стол был уже накрыт: коньяк, водка, холодные закуски.

      – Когда тебя нет – охрана? – спросил Гринев.

      – Нет.

      – Значит, не пристрелили бы.

      – Привычки детские забывать пора.

      – Думаешь?

      – Обидно словить пулю в Подмосковье в мирное время.

      – А оно мирное?

      – Брось, Олег. Ты же финансист, а не философ.

      – Финансы без философии не финансы, а просто деньги.

      – Сильно сказано. Но глупо. Всем милее то, что в кошельке. Тебе нет?

      – Смысл ищу.

      – Жизни?

      – Не меньше.

      – Не поздно?

      – Это – как умирать или жениться: никогда не поздно.

      – Лучше второе.

      – Кто бы спорил.

      – Ну что? За встречу? Они разлили, выпили.

      – Что не похвастался, Леший? – спросил Гринев, поведя рукой.

      – Я скромный.

      – Воздух здесь – хоть пей.

      – Да. Когда‑то это было глушью, а теперь... Дорогу подвели, был бы на машине, заметил. Ты по делу?

      – Нет. Просто.

      – Я, вообще‑то, так и решил. А потом подумал – мало ли... Все‑таки давно не виделись.

      – Очень давно. Ты поднялся.

      – Одни люди падают, другие поднимаются. По второй? Они выпили. Повспоминали общих знакомых. Выпили по третьей. Поболтали о политике. Снова налили... И снова...

      – Как‑то странно себя чувствую, – признался Лешаков.

      – С чего? Хороший дом, теплая ночь.

      – Отвык общаться просто так. Совсем отвык. Умом понимаю: мы же знаем друг друга сто лет, и вообще... Пью и – не пьянею. Сверлом мысль: «Что ему от меня нужно?»

      – Мне? Я же сказал: ничего.

      – Я не о тебе, Олег. Я о привычке. И о времени. Оно меняет нас. И когда‑нибудь изменит совсем. Общество свободных индивидуумов. Наверное, ты прав.

      – В чем?

      – В войне. Как сформулировал некогда Томас Гоббс: «Война всех против всех». А свобода – не что иное, как свобода подмять остальных.

      – Может быть.

      – Война... Она всегда за выживание. Если покатишься вниз, можешь не остановиться.

      – Кто знает, Леший, где верх, где низ? Может, в этом и есть вся прелесть?

      – В падении?

      – Я же медведь. Работаю на падение для будущего подъема. Да и, как сформулировала одна милая девушка... по ощущениям полет от падения неотличим.

      Лешаков посмотрел на Олега пристально и очень внимательно.

      – Я не пьян, – улыбнулся тот. – Но и не трезв.

      – Вид у тебя шальной. Словно ты собираешься прыгнуть с вышки в бассейн без воды.

      – Почти что.

      – А воду нальют, когда научишься прыгать?

      – Надеюсь, раньше. – Олег помолчал, произнес раздумчиво:

      – Иногда это приходится делать. Прыгать или...

      – Или?

      – Имитировать