Республика Татарково – 1. В тихом омуте. Александр Миронов

акие республики можно обнаружить как на периферии страны, так и в столице, у Кремля под боком. Конечно, они разного профиля, уровня, занимаемых площадей и народонаселения. Особенно там, где располагались и располагаются ведомства с неограниченной и ограниченной ответственностью. И где не всегда работают общегосударственные законы, уставы, а свои, местные кодексы, свой устав, микроклимат.

      В таких закрытых анклавах микроклимат, несомненно, создаётся вокруг руководящего органа, деятельность которого накладывает свой отпечаток на коллектив в моральном и психологическом плане. Если это объединение, ячейку возглавляет грамотная и порядочная личность, то складывается один морально-психологический климат и, следовательно, отношение к труду и отдыху. Но в таком сообществе может показаться жизнь скучной, неинтересной. Если анклав возглавляет неординарная личность, то и жизнь в нём бурная, амплитуда которой колеблется от крайности до крайности. Но зато тут жизнь веселей, эмоциональней.

      В данном романе не будет вестись речь о конкретной личности и о конкретном сообществе. В нём взят методом «научного попадания» не очень далёкий от центра, но и не в самой столице, небольшой анклав, величину которого можно найти на карте района, но как точку или едва заметный кружочек. Однако мы привяжем его к определённому району и области, чтобы ориентироваться на местности. И назовём его по фамилии руководителя этого удела, – как говáривали в старину. И правильно. Ибо любой анклав, отгороженный какими-либо условными границами, являлся ранее удельным княжеством.

      Ну, а поскольку есть определённый объект нашего исследования, то в нём могут быть и лица вам, читатель, чем-то знакомые. Однако, прошу вас ни с кем их не отождествлять. Совпадения, схожесть в поступках и характеры – чистая случайность. И в большинстве своём – собирательные образы. Ибо в данном изложении основная идея – это исследование самой жизни в отдельно взятом мирке, или уделе.

      Чтобы не теряться во времени, начнём наше исследование с прошлого столетия, близкое к его пику, когда одна социально политическая система подходила к краху своего существования и вскоре свалилась в бездну нового удивительного, никем не предсказуемого государственного устройства, которое большинство населения обновлённой страны назовут и обзовут непотребными словами. Хотя по содержанию чем-то схожее с вышеназванными средами. Но исследование данного положения в романе тоже не будет являться самоцелью. Наша цель – жизнеописание людей небольшого анклава, который мы и назовём – Республикой Татарково. Почему мы присвоили ему именно такое название, будет понятно из повествования.

      И начнём о любви… Поскольку это явление неотъемлемая часть любого сообщества.

      1

      Без Шилина Маша Константинова затосковала, работа стала в тягость. Павел Павлович, или Пал Палыч, для неё на смене был и как старший товарищ, который всегда поможет в работе, и для той же моральной поддержки. И теперь она как будто бы осиротела. Даже Нина стала чужой, отстранённой. А о Васе Васильеве и говорить нечего – сонная сова, или панда. Хоть этот кошмар начался ещё при Шилине, однако, рядом с ним она чувствовала себя всё же более уверенной, защищённой. Но с первого апреля Павел Павлович ушёл на пенсию.

      …За неделю до его увольнения, в устоявшиеся тёплые весенние деньки Маша пришла с транспартёрных галерей в пультовую. В ней находился и мастер смены. Маша обрадовалась, обратилась к нему.

      – Филипп, отпусти меня на часик пораньше.

      – Куда это намылилась?

      Молодая женщина двадцати лет, невысокая, миниатюрная. Её фигуру даже рабочая спецовка не искажала. Глаза голубые, задорные, ещё с полудетской искренностью. Волосы русые прямые. От вопроса мастера смутилась.

      – Ребёнок приболел, дома один будет. Саша во вторую смену уходит.

      – Ну, так пусть Сашка и отпрашивается на этот час. Он у тебя, где работает?

      – Так на «Кирпиче», на фасовочной машине машинистом.

      – Ну вот, у своего мастера пусть и отпрашивается.

      – Его заменить некому.

      – А тебя, значит, есть кому? – усмехнулся Филипп. – Ты это какой раз отпрашиваешься? И каждый месяц по два-три раза.

      – У нас с ним смены так совпадают…

      В пультовой третьего цеха они находились втроём: оператор пульта, она же и кочегар газовой печи Нина Притворина, мастер и Маша. Чувствуя, что Филипп серьёзно настроен, отказать ей, Маша посмотрела на Нину, ожидая от неё поддержку. Раньше она даже заступалась за неё. Но та помалкивала.

      – Не-е, Машенька не могу. Каково вон, Нинке, за себя и за тебя работать, – отрицательно покрутил он головой с упругой короткой причёской, доставая очередную сигаретку.

      – Да Нине и не надо будет ничего там делать. Я уберусь, подмету в галереях.

      Мастер дёрнул тёмной бровью, словно подмигнул, и ответил:

      – Нет, Машенька, не могу. Я и так тебя часто отпускаю с риском для себя. Надо работать.

      Филипп, прикуривая, встал и направился из пультовой