С того света. Бернар Вербер

делает реверанс и, указывая на женщину-медиума, дает понять, что Габриель в хороших руках.

13

      Люси сбрасывает туфли и падает в кресло. Звонит ее мобильный телефон, но она не обращает внимания на звонки. Ее окружают кошки, соревнующиеся за право лизнуть ей руку. Габриель, вертясь вокруг своей оси, снижается и приближается к ней.

      – Вы должны мне помочь, мадемуазель Филипини.

      – Надеюсь, хоть вы не будете меня упрекать в недостаточном профессионализме.

      – Повлияйте на материальный мир, эта способность есть только у вас.

      – Каким образом?

      – Разберитесь с моей смертью.

      – Я не следователь.

      – Без вас я как без рук. Все равно что рыба-прилипала без акулы.

      Она косится на снова принявшийся звонить телефон, видит, кто звонит, и нажимает отбой.

      – Знаете, для новопреставленного вы ведете себя вполне прилично. Большинство жалуются на судьбу и напрочь забывают о чувстве юмора. А у вас оно хоть как-то теплится.

      Соображая, как к ней подольститься, он вспоминает фразу, которую от нее слышал: «Каждый находится в плену истории, которую рассказывает себе о себе самом». Выходит, он не проявляет к ней никакого сострадания. С самого начала он ее использует, не проявляя к ней самой ни малейшего интереса. Точно так же поступают все ее клиенты, эгоистично считающие самой главной на свете проблемой свою собственную.

      – Расскажите мне свою историю, мадемуазель Филипини.

      – Надо же, вы вдруг перестали созерцать собственный пуп?

      – Простое любопытство духа, чей путь окончен, к тому, чей путь только начинается…

      Люси выходит в свою комнату, возвращается с огромной матерчатой куклой-клоуном и сажает ее в кресло.

      – Я воспользуюсь этой куклой, чтобы понять, куда мне смотреть. Смотрите ей в глаза, чтобы поймать мой взгляд. Так нам обоим будет удобнее беседовать.

      Женщина-медиум смотрит на оскаленную клоунскую физиономию, и у Габриеля наконец создается впечатление, что она смотрит на него.

      – Вы действительно хотите узнать мою историю?

      Она закутывается в шаль, подпускает к себе кошек и начинает спокойно рассказывать о своей жизни.

14

      «Я родилась в Савойе. У моего отца была бойня домашней птицы. Мать помогала ему с бухгалтерией, готовила еду, занималась хозяйством. Я была у них единственным ребенком.

      С восьмилетнего возраста у меня начались мигрени. Я уходила в себя, застывала, сидела в темноте – случалось, по два дня кряду. При любом шуме, при любой вспышке света я вскакивала, и у меня начинала раскалываться голова, наступала стадия невыносимой гиперчувствительности.

      Меня водили по всем окрестным врачам, я глотала все мыслимые и немыслимые лекарства, но ни одно существующее средство не помогало. Из-за постоянных пропусков занятий в школе я все больше отставала. Я была хуже всех в классе, соседи смотрели на меня как на инвалида, хотя никто не знал толком, в чем моя проблема. Со мной разговаривали как с умственно неполноценной.

      Однажды я заявила отцу, что хочу удрать из нашего городка, где все воротят от меня нос. Тогда он рассказал