Мандарин на снегу. Ольга Теплинская

Ну, иди ко мне, а то простудишься.

      Его плед, наброшенный на плечи, распахнулся и я, не задумываясь, юркнула в это теплое убежище. Глеб тесно прижал меня к себе, обнял за плечи и стал тихо растирать мою замерзшую спину.

      – Господи, какая ты холодная! Зачем вышла в одной рубашке? – Он немного отстранился и пристально посмотрел на меня.

      Не говорить же ему, что я мечтала простудиться и умереть? Какая же я была глупая несколько минут назад. Он даже не обратил внимания на мой пьяный дебош.

      А потом произошло чудо, Глеб слегка приподнял мой подбородок и нежно коснулся губами моих губ. Во мне все затрепетало, дыханье перехватило, и я закашлялась. Решительно мой организм не создан для любви. Но Глеба мой кашель, казалось, не смутил. Он только крепче сжал меня в своих объятиях и вновь прижался к моим губам. Я тоже со всей силы прижала к нему свои губы. То, что он стал делать дальше, мне не совсем понравилось. Его язык стал настойчиво разжимать мой рот, но я только крепче стискивала зубы.

      – Ты чего? – наконец не выдержал Глеб.

      – Что? – не поняла я.

      – Тебе сколько лет?

      – Почти двадцать три! – вздохнула я. «Может, он боится совратить малолетку? Надо его успокоить».

      – И ты никогда не целовалась?

      Я молчала. А что говорить? Что в последний раз я должна была целовать мальчика в детском саду? Тогда мы играли в свадьбу. И каждая пара жениха и невесты должна была скрепить узы брака поцелуем. Но мой жених целоваться отказался, и мы просто стояли и смотрели друг на друга и на тех, кто скреплял свою игрушечную семью поцелуями.

      – Я думал, что в природе таких, как ты не осталось! – Глеб был по – настоящему удивлен. – Какая ты необыкновенная, – прошептал он и вновь стал целовать меня.

      На этот раз он все делал медленно и нежно, у меня закружилась голова, я словно парила в воздухе. Одной рукой я обняла его за шею, другой стала тихо водить по его обнаженной груди. Он тихо охнул и тоже стал ласкать мою грудь.

      – Ты дрожишь, Глеб! Я заморозила тебя!

      – Я теряю от тебя голову, – прошептал он.

      Вот эти слова, которые я так долго ждала и твердо знала, что обязательно услышу.

      – Пойдем в мою комнату, – предложил Глеб.

      И мне было все равно куда идти: в его комнату или на край света, только бы вместе. Мы тихо поднялись и вошли в дом…

      * * *

      Рано утром меня растолкала Виктория.

      – Татьяна, собирайся, домой едем – там кошки одни голодные!

      – А вы уже выспались? Еще так рано! Кажется, в доме все спят.

      Тело мое приятно ныло, напоминая о прошедшей ночи, видеть перед собой Викторию не хотелось, передо мной еще возникал образ Глеба, его сумасшедшие глаза, темные волосы.

      – А мы уйдем по – английски, никто не обидится, – отрезала моя подруга тоном не терпящим возражений.

      Я не знала, как поступить. Мне безумно хотелось встретиться с Глебом. Посмотреть на него, после вчерашней ночи. Мы даже ни о чем не договорились, не поговорили толком. Я не знала где и когда мы с ним