Теория текста: учебное пособие. Юлия Николаевна Земская

кинетические, мимические и др.), и языки в нелингвистическом смысле (художественные моделирующие системы – язык музыки, скульптуры, архитектуры и др.), и дискурсивные коды (коды, связанные с «обслуживанием» разных «социальных полей» [Бурдье 1994] как сфер культуры – политики, науки, экономики и др.), – словом, все знаковые системы, с которыми взаимодействует естественный язык в процессе деятельности соворящего и слушающего по вербализации и пониманию текста.

      Если перечисленные знаковые системы рассмотреть применительно к говорящему и слушающему, то обнаружится, что они (системы) проявляют себя как универсальный предметный код («это стык речи и интеллекта. Здесь совершается перевод мысли на язык человека» [Жинкин 1982, с. 54]); паралингвистические коды; коды, связанные с другими знаковыми системами и дискурсивные коды (См.: «Анализ дискурса разработал новый, свободный подход к материалу, способность прочитывать тексты, "зная, что читаешь", способность, позволяющую не стать жертвой иллюзии прозрачности, непосредственности и очевидности смысла» [Серио 1999, с. 52]; наконец, это и коммуникативные коды, обеспечивающие «управление» перечисленными.

      Рассмотрение текста в соотношении язык – текст позволяет определить текст как сложный знак лингвистической природы. Сложность этого знака задается рядом факторов, в том числе и тем, что он «соткан» из знакового материала нескольких разных систем, каждая из которых оставляет свой «след» в тексте; и сложными отношениями между представителями этих систем в тексте; и самим текстом как целым etc… и, разумеется, поликодовостью говорящего и слушающего. Тем самым создается базовое условие его интерпретируемости.

      Обстоятельства коммуникативного акта – текст. Под понятие обстоятельств коммуникативного акта подводятся, во-первых, т. н. внешние условия вербализации – понимания (место, время, обстановка и пр., «скрепленные» актом совместной деятельности коммуникантов), и, во-вторых, «внешний мир» («действительный» и «возможные миры» (Д. Серл), то есть то, к чему отсылает текст). Таким образом, обстановка – это внешние «потенциально релевантные элементы в контексте общения» [Брайт 1975, с. 36]. В данной характеристике имеется в виду коммуникативный акт. Но коммуникативный акт во многих случаях оказывается «растянутым во времени и/или пространстве». Рассмотрение текста в аспекте обстановка коммуникативного акта – текст выдвигает категории ситаутивности (ср.: фр. situation 1) местоположение; 2) положение, состояние; 3) ситуация, обстановка, положение) и эвокации (ср.: лат. ëvocâtio – вызов, призыв; англ. evocation – воскрешение в памяти; вызванный к жизни, воплощение (особ, в искусстве); творчество; фр. évocation – восстановление в памяти, припоминание, воспоминание о…; итал. evocare – вызывать (воскрешать) в памяти, вспоминать; польск. ewokacja – воспроизведение; чешек, evokace – восстановление в памяти). Категория ситу ативности обеспечивает вывод текста в аспект прагматики; категория эвокации раскрывает отношения текста с внешним миром – миром действительности (реальной, вымышленной) и миром текстов.

      Параметр обстановка коммуникативного