Сад принцессы Сульдрун. Лионесс. Том I. Джек Вэнс

принцессу за плечо и грубо встряхнуть ее. «Молчи!» – прошипела гувернантка.

      Эйирме рыдала: «Типун мне на язык, если совру! Я только проводила принцессу домой, и со всех ног!»

      Леди Будетта внезапно осознала со всей ясностью, что именно произошло. Уголки ее рта опустились. Домоправительница сделала шаг вперед – она переборщила, ее репутация оказалась под угрозой. Тем не менее, крестьянка несомненно совершала другие проступки, оставшиеся незамеченными, но заслуживавшие наказания. В любом случае ее следовало проучить за самонадеянность.

      Будетта подняла руку: «Пусть всем это будет уроком! Работайте прилежно! Не зазнавайтесь! Уважайте начальство! Смотрите и мотайте себе на ус! Надзиратель: восемь ударов – жестких, но справедливых».

      Тюремщик отступил на шаг и натянул на лицо черную маску, после чего приблизился к Эйирме. Откинув ей на плечи юбку из грубого бурого сукна, он обнажил пару обширных белых ягодиц и высоко поднял розгу. Розга резко просвистела в воздухе – из груди кормилицы вырвался задыхающийся крик. Из толпы послышались сочувственные вздохи и смешки.

      Леди Будетта бесстрастно наблюдала за экзекуцией. На лице леди Могелины, зажмурившей глаза, блуждала бессмысленная улыбка. Сульдрун молча стояла, покусывая нижнюю губу. Тюремщик орудовал розгой с самокритичной артистичностью мастера своего дела. Он не был добрым человеком, но причинение страданий не доставляло ему удовольствия, а сегодня, к тому же, у него было неплохое настроение. Надзиратель изображал напряженное усилие, расправляя плечи, широко размахиваясь и опуская розгу с коротким стоном подобно толкателю ядра, но на самом деле удары его были легковесными и не оставляли шрамов. Эйирме, тем не менее, вопила после каждого удара, и всех присутствующих потрясла суровость ее наказания.

      «Семь… восемь… достаточно! – заявила Будетта. – Тринте, Молотта! Позаботьтесь об этой женщине. Смажьте ее раны добротным маслом и отправьте ее домой. Остальные! Возвращайтесь на свои места и приступайте к работе!»

      Леди Будетта повернулась на каблуках и промаршировала с балкона в гостиную для высокородных служащих – таких, как она сама, сенешаль, казначей, начальник дворцовой стражи и главный эконом – где они могли закусывать и совещаться. Леди Могелина и Сульдрун следовали за ней по пятам.

      Оказавшись в гостиной, Сульдрун тут же направилась к выходу. Домоправительница позвала ее: «Дитя! Принцесса Сульдрун! Куда вы?»

      Тяжело ступая, Могелина обогнала девочку и преградила ей путь.

      Сульдрун остановилась, переводя глаза, полные слез, с одной женщины на другую.

      «Будьте добры, выслушайте меня внимательно, принцесса, – сказала леди Будетта. – Мы начинаем нечто новое, о чем, пожалуй, следовало спохватиться раньше – мы займемся вашим образованием. Вы должны научиться вести себя с достоинством, как подобает высокородной леди. Вас будет учить леди Могелина».

      «Я не хочу ее».

      «Тем