Сад принцессы Сульдрун. Лионесс. Том I. Джек Вэнс

шпионы Казмира – не меньше, чем я рад был бы узнать, сколько у меня во дворце шпионов Казмира! Они повсюду, как мухи на скотном дворе. Только вчера повесил парочку – их трупы еще болтаются на Сигнальном холме. Естественно, я тоже нанимаю шпионов. Когда Казмир спускает на воду новый корабль, меня извещают – мои агенты поджигают его, пока он не вышел из гавани, а Казмир скрипит зубами от ярости так, что у него кровь идет из десен. Так продолжается наша война: мы оба в тупике, покуда ленивому королю Одри не взбредет в голову вмешаться».

      «И что потом?»

      «Что потом? Битвы и кровопролития, тонущие корабли и горящие замки. Казмир проницателен и гораздо лучше умеет приспосабливаться к обстоятельствам, чем может показаться с первого взгляда. Он мало рискует, пока у него нет шанса обыграть всех сразу. Он еще не может напасть на нас в одиночку, и его мысли заняты Ульфляндией. Он попытался приманить герцога долины Эвандера, но тот сорвался с крючка. Теперь отношения между Казмиром и Карфилиотом можно в лучшем случае назвать „взаимно вежливыми“».

      «И каким же будет его следующий шаг?»

      Король Гранис сделал неопределенный жест: «В конечном счете, если мы будем его сдерживать достаточно долго, Казмиру придется заключить с нами мир – на наших условиях. Тем временем он всячески изворачивается и подкапывается, а мы стараемся угадать, что у него на уме. Мы складываем вместе, как кусочки мозаики, сообщения наших шпионов, и пытаемся представить себе мир таким, каким он выглядит из Хайдиона. Ладно, не будем больше говорить об интригах и заговорах. Где-то рядом околачивается твой кузен Трюэн – необщительный, даже слишком замкнутый юнец; будем надеяться, однако, что он достаточно умен, так как в один прекрасный день, если ситуация не изменится, ему предстоит стать королем. Пойдем-ка в трапезный зал – не сомневаюсь, что там мы найдем еще кувшин-другой этого превосходного волюспийского!»

      За ужином Эйласа усадили рядом с принцем Трюэном, уже повзрослевшим и превратившимся в плотного, угрюмо-красивого молодого человека с тяжеловатыми скулами и круглыми темными глазами, разделенными длинным аристократическим носом. Трюэн тщательно одевался так, как подобало его рангу – по-видимому, он не раз уже подумывал о том, что после смерти отца, принца Арбамета, ему предстояло унаследовать тройский престол.

      Как правило, Эйлас не воспринимал Трюэна всерьез, чем вызывал раздражение кузена, погружавшегося в недовольное молчание. На этот раз, однако, Эйлас решил воздержаться от насмешек, так как стремился узнать как можно больше о происходящем в столице, и Трюэн с готовностью принялся просвещать деревенского родственника.

      «Воистину рад видеть, что ты наконец расстался с Родниковой Сенью, где время проходит, как во сне!» – заявил Трюэн.

      «У нас мало неожиданностей, – согласился Эйлас. – На прошлой неделе кухарка пошла в огород нарвать зелени, и ее ужалила пчела. В последнее время это было самое заметное событие».

      «В Миральдре