Лабиринт. Александр Валерьевич Темной

в большой кокон плесени. Рядом с корзиной лежал рюкзак. Увидев его, Чирк заскочил в салон, принялся оживленно жестикулировать.

      – Фит фи! – Чирк показывал рукой на рюкзак. – Фи!

      – Не беги впереди паровоза, – произнес Иван, тыкая рюкзак палкой. – Вдруг там спрятался кто-нибудь из местной фауны.

      Потыкав палкой и поняв, что, кроме чего-то мягкого, в рюкзаке ничего нет, Иван открыл его и высыпал на сидение одежду, которую, как ему показалось, могли носить только в сороковых – пятидесятых годах прошлого века: старомодные мужские рубашки, кофта, женский свитер. То, что свитер был женским, Иван понял по слабому запаху духов и по тому, что свитер был сильно растянут в области груди. Ещё там были детские вещи. Иван засунул вещи, которые, по его мнению, могли ему пригодиться, в рюкзак. Детскую одежду Иван хотел оставить в машине, чтобы не тащить с собой ничего лишнего, но Чирк вцепился с горящими глазами в кучку детских вещей, натянул на себя рубашечку, лихо справившись с пуговицами. Остальное он тоже внимательно рассмотрел и убрал в рюкзак. Долго смотрел на шорты, потом пальцем указал на перочинный нож, оттопыривающий карман брюк Аникеева.

      – Ер ка лас!

      – Возьми, – Иван раскрыл нож, протянул его Чирку. – Только будь осторожен, не порежься.

      Чирк выхватил из его руки нож, прорезал дырку в шортах, в нижней их части. Потом он натянул на себя шорты, пропустив через дыру хвост.

      – Как? – спроси он, несколько раз вильнув хвостом.

      – Неплохо, – Аникеев улыбнулся. – Ладно, пошли дальше. Что-то у меня нет желания здесь больше оставаться. Здесь воняет смертью.

      – Да, – согласился Чирк. – Казам.

      Иван вытряхнул в рюкзак всё содержимое дамской сумки, саму сумку оставил на сидении, рядом с корзиной. Рюкзак он повесил за лямки на плечо и вышел из машины. Чирк выпрыгнул за ним, осторожно прикрыв за собой дверь.

      – Слушай, а зачем тебе одежда? – Аникеев указал пальцем на рубашку и на шорты Чирка. – Ты же волосатый. Ты и мерзнуть не должен. – Зачем тебе всё это?

      – Фет, – Чирк обнял свои плечи руками, пошевелил пальцами, постучал зубами, изображая холод.

      – А шерсть?

      Чирк показал рукой на шерсть, виднеющуюся в разрезе рубашки, свел вместе большой и указательный пальцы правой руки, потом стал их разводить в стороны. – Ик ать фет сог гама.

      – Когда ты мерзнешь, шерсть растет?

      – Да, – Чирк кивнул. – Им го… – он оторвал пучок шерсти, пустил её по ветру.

      – Ты обрастаешь шерстью, когда мерзнешь, а потом шерсть слазит с тебя?

      – Да.

      – Вот это да! – Иван оторвал от руки Чирка пучок шерсти, подержал на ладони, сдул его. – Неплохо вы приспосабливаетесь.

      В ответ Чирк развел руки и пожал плечиками. Он принюхивался к воздуху, потом отошел метров на десять от машины.

      – Чиван, – он позвал Аникеева, махнув рукой.

      – Что? – Иван подошел к нему, нагнулся.

      Чирк показал Аникееву три человеческих черепа, лежащих в траве. Один большой и, судя