Кукловод судьбы. Светлана Волкова

брови и блеклые, почти бесцветные глаза. Кожа имела нездоровый сероватый оттенок. Возраст Эдера не смогла угадать: слуге можно было дать как шестнадцать, так и шестьдесят Он походил на гомункулуса, а не на живого человека. На животе висела необъятная сума. Глисс извлек оттуда перо и свернутый вчетверо лист бумаги, подал хозяину, повернулся спиной и нагнулся. Лорд Арден нацарапал записку на его спине и протянул вознице вместе с мешочком монет.

      – Ты свободен, друг мой.

      Парень откланялся и с заметным облегчением вскочил на козлы. Рессоры приглушенно заскрежетали, стука копыт и вовсе не было слышно.

      – Теперь добро пожаловать, Эдера! Я бесовски соскучился по своему жилищу!

      Эдера уныло поплелась за повеселевшим опекуном, разглядывая «женский контингент» прислуги. Коренастая и такая же неряшливая, как Глисс: рукава и подол местами серые, местами желтые, в жирных разводах; фиолетовый фартук затертый и потрепанный. Возраст ее также не поддавался определению. Из-под фиолетового чепца выбивались короткие пряди, неестественно светлые. То ли выгорели – хотя как им выгореть в таком тумане? – то ли как-то странно поседели, то ли окислились каким-то химикатом. Кожа потемнела и загрубела. Глаза – мертвые, бездушные; губы – сухие, бурые. Глисс напоминал гомункула, а эта женщина – рептилию.

      Они шагнули через порог и очутились в узком коридоре. По бокам, друг напротив друга, располагались две двери. В конце коридора, ровно напротив входа, начиналась винтовая лестница и уходила под потолок. Потолок был смазан синей осветительной мазью. Серена, окажись она здесь, сразу признала бы этот свет. Такой мазью покрывали потолки тюремных камер. Эдере пока не довелось узнать об этом…

      – Первый этаж, – прокомментировал лорд Арден. – Это, – он указал на дверь слева, – проход в кухню и кладовую. Это, – дверь справа, – конюшня, на случай если нас решат навестить гости.

      По двусмысленной усмешке опекуна Эдера поняла, что за все время, пока сия башня бременит землю-матушку, гости здесь не объявлялись.

      – Пока гостей нет, в конюшне спит Глисс. Лестница, – указал он. – Этажей всего пять. На двух верхних – библиотека и мои личные апартаменты. Ничего интересного тебе там нет, так что не стоит совать туда любопытный носик. Третий этаж – трапезная зала, опять же на случай гостей. Сам я имею привычку принимать пищу в библиотеке. Ты можешь присоединяться ко мне, можешь использовать трапезную, а можешь обедать прямо в своей комнате. Эта комната на втором этаже. Там же, по соседству, комната Пакоты. У вас общая уборная. Пойдем. Пакота поможет тебе разобрать вещи.

      Он жестом пригласил ее ступить на лестницу. Эдера с опаской покосилась на ступени, то ли коричневого, то ли выцветшего красного цвета.

      – Смелее, Эдера. Теперь это твой дом. Не нужно так робеть.

      Эдера поставила ногу на ступеньку. В ту же секунду раздался громкий, отвратительный, режущий слух скрип, словно забивали свинью. Эхо подхватило мерзкий звук. С каждым повтором он не затихал, а усиливался. Эдера испуганно