Забытые герои Арктики. Люди и ледоколы. Никита Кузнецов

льдина заклинилась между двумя лопастями винта, из которых одна оказалась сломанной наполовину. Завели с носу два перлиня с ледяными якорями и один с кормы, стали их выбирать лебедками. Пробившись почти до 3 ч, высвободили наконец винт и стали пробиваться дальше. Около 5 ч увидели «Таймыр», который контркурсом продвигался к нам во льдах. Только к полудню следующего дня удалось нам выбраться на чистую воду, после чего и пошли курсом на Колючинскую губу.

      Барометр начал падать, стало покачивать, в полночь пошел дождь, и температура наружного воздуха с –1,25° поднялась до +5,25°. Температура поверхностной воды тоже поднялась до +6,2°; очевидно, мы вошли в теплое течение Берингова пролива. Итак, наша попытка спасения американцев окончилась неудачей[77]. Пасмурным утром подходили мы к Колючинскому острову. Погода была осенняя: все небо было покрыто свинцовыми тучами, непроглядный дождь, зарядивший, по-видимому, на целый день, мгла и туман помешали нам видеть остров. Между островом и берегом, насколько возможно было видеть сквозь туман, находился лед. Приблизительно около полудня открылась восточная коса Колючинской губы, на которой была могила Беляка[78]. На этой же косе были видны чукчи; мне показались странными их жилища, и впоследствии оказалось, что это были байдарки, перевернутые вверх дном и покрытые шкурами. По-видимому, чукчи откуда-то пришли. Здесь, между прочим, находятся остатки жилищ онкилонов, в виде курганов или холмов. По преданию, онкилоны населяли когда-то все побережье Азии от Берингова пролива до мыса Иркайпий[79], но чукчи вытеснили их, и они ушли на какие-то острова, расположенные на севере в Ледовитом океане.

      6 августа в 2 ч дня мы подошли и ошвартовались у «Тобола». Командир «Тобола» лейтенант Жеденов совсем выбился из сил. По его словам, стоянка в Колючинской губе была отвратительна; очень часто находили льды, и однажды он потерял даже оба становых якоря, пришлось их потом доставать при помощи водолазов, причем Жеденова сильно ушибло, был выбит зуб и рассечена губа. К тому же у него сейчас желтуха, и вообще он, видимо, был сильно утомлен.

      Вилькицкий хотел взять его дальше, но он резонно заявил, что ему чрезвычайно трудно управлять «Тоболом» во льдах. Воспользовавшись стоянкой, я бросал швабры[80], но ничего решительно не поймал. Грунт здесь – совершенно чистая галька, течение быстрое, и весьма возможно, что донных животных нет. Доктор Старокадомский с «Таймыра» поймал на швабры у острова Врангеля морских ежей, что большая редкость. Весь следующий день был занят погрузкой угля, писанием писем и приготовлением разных поручений «Тоболу», т. к. на следующий день он уходил во Владивосток. На нем уезжал от нас и художник Сахаров, проплававший с экспедицией два месяца[81].

      Матросы с «Тобола», раскапывая холмы, где жили онкилоны, нашли несколько интересных предметов, сделанных из моржовой кости. Мы собирались заняться раскопками, но, к сожалению, этому помешала невозможная погода.

      Глава V

      Продолжение

77

Они были спасены 7–8 сентября 1914 г. промысловой шхуной «Кинг энд Уинг» и американским крейсером «Бер». – Сост.

78

Кочегар «Таймыра» Беляк погиб 12 сентября 1913 г., стоя на оттяжке у паровой лебедки при выбирании трала. По несчастной случайности он попал между барабанов лебедки. – Ред.

79

Туземное название мыса Северного. – Ред.

80

Швабра – прибор для лова морских животных. На железном стержне, оканчивающемся с обеих сторон колесами, укреплены в одинаковых расстояниях друг от друга длинные железные цепи, к которым привязываются по несколько пеньковых швабр. Волочась по дну, эти швабры зацепляют множество различных животных, которые опутываются волокнами пеньки и приносятся на поверхность совершенно неповрежденными. Иногда швабры присоединяются к драге (Словарь иностранных выражений и технических терминов // Арнгольд Э. По заветному пути. Воспоминания о полярных плаваниях и открытиях на ледоколах «Таймыр» и «Вайгач» в экспедициях 1910–1915 гг. Под ред. М. С. Боднарского. М.—Л., 1929. С. 188). – Сост.

81

Сахаров Александр Алексеевич (1856 —?) – живописец, пейзажист. С 1883 г. вольноприходящий ученик Императорской Академии художеств. До поступления в академию числился на службе по армейской пехоте, занимался в мастерской И. К. Айвазовского. – Сост.