Принцесса моих кошмаров. Лина Мур

принцесса? Зачем убивать себя? – С горечью спрашиваю, оглядывая стройные длинные ноги, плоский живот и небольшую грудь, которая поместилась бы у меня в ладони. И надо же, мне нравится то, что я вижу. Она такая хрупкая, такая утончённая и маленькая сейчас, но наблюдает за моими руками, блуждающими по её гладким и упругим бёдрам.

      – Снова лапаешь меня, извращенец? – Хрипло подаёт голос.

      – Нет, доказываю тебе, что это всё тебе не нужно. Булимия – это страшно, и не стоит того, чтобы вызывать рвоту. Я расскажу всё твоему отцу, – убирая руки, отхожу от неё, и она спокойно запахивает халат.

      – Я ничем не болею, расслабься, – хмыкает Мира, поворачиваясь ко мне.

      – Ты съела пиццу, а затем тебя тошнило, – напоминаю ей, указывая на еду, а затем на ванную.

      – Убирайся отсюда, не твоего ума дело, то, как я сама себя спасаю, – Мира кривится и садится на постель, подхватывая очередной кусок пиццы.

      – Только посмей, и я тебе врежу. Ты меня задолбала уже. Да я готов тебя утопить в унитазе, если ты снова это сделаешь, – предостерегаю её.

      Девушка тяжело вздыхает и бросает еду обратно в коробку.

      – Иди сюда, – она подзывает меня, и я, приближаясь, напряжённо слежу за ней.

      – Понюхай. Чувствуешь что-нибудь? – От её вопроса я прихожу в полное непонимание.

      – Да, это томат и моцарелла.

      – Нет, не это, что-то другое. Оно затормаживает действия, делает голову странной, – медленно говорит Мира.

      – Чего?

      – Я ничем не болею, мон шер. Я думаю, что меня хотят подставить. Здесь что-то подсыпано, скорее всего «наркотик для изнасилования». Именно так его называют, это доступно для нас, тем более сегодня был завоз.

      – Ну да, а я фея. Ты больна, Мира. Твоя идея фикс – быть всегда на высоте, стать для всех идеалом и держать сестёр на жёстких диетах, а желание походить на модель с обложки вылилась в булимию. Часто творишь это? Нет, даже не убеждай меня в другом, выдумывая самые нелепые варианты. Я доложу всё твоему отцу. Тебя лечить надо! – Я в шоке от того, насколько психологическое давление этого мира сильно действует на Миру. Я не думал раньше, когда смотрел на её фотографии, что она позволит себе издеваться над собой ради фигуры. Чёртовой и такой превосходной фигуры!

      – Или тебя, – усмехается Мира. – Скажи, почему я не кричу на тебя за то, что ты раздел меня, был со мной довольно груб, и позволила увидеть моё нижнее бельё, особенно после того, что сегодня произошло?

      – Потому что ты… придумывала отмазку, – нахожусь я.

      – Хорошо. А почему ты сейчас плывёшь, хотя свет здесь очень яркий, а мои движения замедлены?

      – Все это игра, чтобы я не сдал тебя отцу, – зло фыркаю, складывая руки на груди.

      Мира слабо улыбается, но мне сложно разглядеть в ней что-то необычное. Если только то, что она не завязала халат и спокойно демонстрирует мне своё загорелое тело в белоснежном белье. Я вспоминаю её обычную одежду, она всегда запахнута