Проклятый подарок Авроры. Литагент Елена Арсеньева

прошипел у порога Петрусь.

      Старик потрясенно уставился на Лизу:

      – Откуда вы знаете? Этого никто не мог знать, только двое – Петрусь и Лизочка. Она сказала вам? Как же она решилась?.. Значит, она хотела, чтобы я поверил вам. Но почему она не открыла вам пароль? Все было бы проще!

      – Она не успела, – сказала Лиза. – Она умерла. Да и при чем тут пароль?! Поймите, если даже Лизочка и ждала кого-то на берегу, если и должна была с кем-то встретиться, это не я. Я оказалась около нее случайно, говорю же! А ваше имя я увидела на книгах. Так просто догадаться!

      – Ну хорошо, – устало кивнул отец Игнатий. – В таком случае почему после ломбарда вы пошли сюда? Почему не отправились к себе домой? Почему не ринулись в комендатуру восстанавливать документы? Если среди ваших приятелей офицер интендантских войск, он мог бы помочь вам.

      Ага, подумала Лиза, значит, Алекс Вернер – интендант? При такой-то мужественной внешности и весьма любезных манерах – всего-навсего интендант? Какая скука. Вот, оказывается, что означают эти красные просветы в петлицах и на погонах. Ну, будем знать. Нет, хорошо бы никогда этого не знать!

      – Я… он ничем не мог мне помочь, потому что я познакомилась с ним только сегодня. Мы вместе плыли от островка, ну знаете, там островок посреди реки, нас там обстрел застал. Потом вместе пытались спастись на берегу…

      – Он видел Лизочку?

      – Нет, он меня уже потом подобрал, на дороге, предложил подвезти, я побоялась отказать…

      – Подобрал! – фыркнул Петрусь, но веселья в его насмешке не было, наоборот, ее можно было испугаться. Что он, что старик смотрели на Лизу без капли доверия, смотрели как-то… оценивающе, как будто высчитывали, сколько минут дать ей еще пожить, прежде чем вынести суровый, но справедливый приговор подпольного суда.

      Именно этим ее и стращал Баскаков! Без суда и следствия… за сотрудничество с врагом на оккупированной территории…

      Вот тут-то Лиза испугалась всерьез. Почти так же, как там, на берегу, под пулями.

      – Я пошла сюда, потому что вынуждена была показать Вернеру – ну, этого офицера зовут Алекс Вернер, – торопливо разъяснила она, – мельдкарту Лизочки. И он решил, что я Лиза Петропавловская. А адрес вы сами вслух сказали в ломбарде, он меня сюда и привез, ничего не спрашивая. Мои документы сгорели при взрыве… то есть у меня их не было, то есть они были не в порядке, понимаете? И… и квартиры у меня нет, мне отказала квартирная хозяйка, потому что я… у меня кончились деньги, я… мне нечем платить. И с работы меня выгнали, то есть работы у меня нет, а в эту квартиру я зашла, потому что ко мне во дворе пристал этот, с усиками, племянник хозяйки, пан Анатоль. Он решил, что я – Лизочка, и я не стала спорить, надо же мне было куда-то идти! А потом я хотела сразу же пойти в ломбард и все вам объяснить, честное слово, я как раз собиралась в ломбард, когда вы тут появились!