Инферно. Дэн Браун

установил необычный проектор на краю стола у противоположной стены и, стоя чуть в стороне, чтобы не загораживать луч, перевел взгляд на картину.

      Сиенна снова показала на участок, изображавший восьмой круг ада:

      – Видите? Помните, вы говорили, что в ваших галлюцинациях была пара ног, торчавших из земли, с написанной на них буквой «R»? – Она ткнула пальцем в нужное место. – Вот эти ноги!

      Лэнгдон много раз видел эту картину и знал, что в десятом ряду Злых Щелей изображены закопанные в землю вниз головой грешники с торчавшими наружу ногами. Но его поразило, что в изображении на стене на одной ноге была выведена грязью буква «R» – в точности как в его видении.

      Господи Боже! Лэнгдон еще пристальнее вгляделся в крошечную деталь.

      – Этой буквы «R»… на картине Боттичелли нет!

      – А вот еще одна буква, – заметила Сиенна, показывая пальцем.

      Лэнгдон перевел взгляд на другой ряд Злых Щелей, где буква «E» была нацарапана на лжепророке со свернутой шеей.

      Что за черт?! В картину внесены изменения!

      Теперь он заметил, что буквы есть на грешниках во всех десяти рядах Злых Щелей. «C» – на обольстителе, которого бесы стегали кнутами… еще одна «R» – на воре, которого жалили змеи… «A» – на взяточнике, которого бесы варили в смоле.

      – Этих букв точно нет на картине Боттичелли, – уверенно заявил Лэнгдон. – Изображение изменили с помощью цифровых технологий.

      Он вернулся взглядом к картине и стал читать сверху вниз буквы, нацарапанные во всех десяти рядах Злых Щелей.

      C… A… T… R… O… V… A… C… E… R

      – Catrovacer? – произнес Лэнгдон. – Это итальянский?

      Сиенна покачала головой.

      – И не латынь. Никогда такого не встречала.

      – Может… это подпись?

      – Catrovacer? – Она с сомнением покачала головой. – На имя не похоже. Но посмотрите-ка лучше сюда. – Она показала на фигурку в третьем ряду Злых Щелей.

      Лэнгдон вгляделся, и по спине у него побежали мурашки. Среди грешников, толпящихся в третьем ряду, имелось изображение культового образа Средневековья – закутанного в плащ человека в маске с длинным клювом и равнодушным взглядом холодных глаз.

      Чумная маска.

      – А у Боттичелли есть врачеватель чумы? – поинтересовалась Сиенна.

      – Однозначно нет! Эту фигуру добавили.

      – Боттичелли оставлял автограф на оригинале?

      Этого Лэнгдон не помнил, но, взглянув в правый нижний угол, где обычно подписываются художники, понял, почему она спросила. Подписи там не было, но зато вдоль темно-коричневой границы рисунка тянулась строка, выведенная крошечными печатными буквами: «la verità è visibile solo attraverso gli occhi della morte».

      Лэнгдон достаточно хорошо знал итальянский, чтобы уловить смысл.

      – Истину можно узреть только глазами смерти.

      Сиенна согласно кивнула.

      – Странно.

      Оба замолчали, глядя, как зловещее изображение на стене начало тускнеть. Дантов «Ад»,