Тебе меня не сломить. Александра Ронис

страшнее.

      – Убери руки, – спокойно, без каких-либо эмоций приказал он, уже двумя руками расстегивая пуговицы и совершенно не реагируя на очередное сопротивление с ее стороны. Лишь упрямо поджал губы, молча убирая девичьи пальцы. Слабые попытки оттолкнуть его были пустыми, но уже начинали раздражать.

      – Нет… Пожалуйста! – голос дрогнул. Юля вновь вцепилась в эти руки, теперь уже ногтями, оставив небольшие царапины, и когда его хватка чуть ослабла, рванула их в сторону, резко скидывая с себя. Одна из пуговиц оторвалась и, со стуком упав на пол, покатилась под шкаф.

      Саша остановился, поднял глаза на девушку. Эта бесполезная схватка могла длиться еще долго, но в любом случае закончится счетом в его пользу. Теперь ей никуда не деться, как бы она ни пыталась сопротивляться. Ему даже физическую силу не придется применять, настолько неравными были их возможности в данный момент.

      – Руки… убери, – медленно и четко выговаривая каждое слово, все так же спокойно произнес он, снова берясь за пуговицы на ее одежде.

      Всего два слова, но от них как будто кровь остановилась в венах – ему все равно, и он уверен в своей безнаказанности!

      – Не хочешь по-хорошему, значит, будет так, – на лице не дрогнул ни один мускул. Лишь усмешка легла на губы, как всегда, никак не меняя холодное выражение глаз.

      Особенно ни на что не надеясь, Юля все же предприняла попытку оттолкнуть парня, думая лишь о том, чтобы добежать до двери, попробовать поднять шум. Но не успела она сделать и нескольких шагов, как Воронов перегородил ей путь и, резко схватив за предплечье, дернул на себя, а затем сильно толкнул на диван. Юля упала на спину. Парень остановился рядом, не сводя с нее насмешливых глаз, неторопливо расстегнул ремень на брюках.

      – Далеко собралась? – ухмыльнулся он, когда она попыталась отползти на другой конец дивана, и, схватив за щиколотку, рывком притянул обратно. Не давая опомниться, навалился сверху. – Лучше не зли меня!

      Юля с ужасом ощутила на себе его жадные руки, безжалостно задирающие юбку на бедрах. Застежка от часов больно царапнула кожу.

      – Не трогай меня! – задыхаясь, выкрикнула она и, кое-как изловчившись, со всей силы вцепилась ему ногтями в щеку.

      – Ну, все! Сама напросилась! – перехватив ее ладонь, он сгреб и вторую руку, которой она пыталась его оттолкнуть, и, подняв обе над головой девушки, крепко прижал запястья к дивану. – Просить будешь, чтобы я поскорее закончил!

      Нависая над Юлей, он лишал ее малейшего шанса освободиться. Его руки больно сжимали запястья, глаза были совсем близко, а на губах играла холодная усмешка. Она чувствовала, что вот-вот задохнется под тяжестью его тела. Сил хватало лишь на то, чтобы жадно ловить ртом воздух. Осознавала, что он уже не остановится, и она ничего не сможет сделать. И дальше злить его бессильными попытками сопротивления было страшно. Если он так спокойно убил, то и с ней может сделать все что угодно! Он не отступит, не добившись своего! Не сегодня, так завтра. Не здесь, так в любом другом месте. Как бы это абсурдно ни звучало, может,