Пирожки для принца. Матильда Старр

платья, вылетела вон.

      Тетка-сопровождающая уже была там.

      – Ты это чего там делала? – подозрительно спросила она.

      – Принца искала, – выдавила из себя Соня.

      – И что, нашла? – теперь она смотрела сквозь недобрый прищур глаз.

      – Кажется, да.

      Принц вышел из комнаты минут через десять, уже одетый и обвешанный какими-то местными знаками различия. И все это время тетка не прекращала сверлить Соню подозрительным взглядом. Но как только его высочество появился на пороге, она натянула на лицо приторную улыбку и склонилась в реверансе.

      Соню реверансам никто не обучал, поэтому она так и осталась стоять истуканом. Но улыбку на всякий случай тоже изобразила.

      Теперь, когда принц был при параде, она уже могла рассмотреть его глаза. Зеленые. Под черными ресницами. Они смотрели невозмутимо, словно несколько минут назад венценосная особа не пряталась за бархатной занавеской. Следовало признать: принц хорош собой. Но не той смазливой диснеевской красотой, которой ожидают от принцев. Грубоватое лицо с тяжелым подбородком, четкие скулы, густые темные брови при светлых как лен волосах – она где-то слышала или читала, что это признак породы…

      В общем, что там у него с характером, королевством и склонностью к насилию, сказать трудно, но за внешние данные оценка наверняка была высокой.

      – Я рад, что вы наконец почтили нас своим присутствием, дорогая Соня. Готовьтесь к свадьбе. Кларина вам поможет.

      Сказав это, принц вышел из комнаты.

      М-да… Что ни говори, знакомство получилось несколько скомканным и скоротечным.

      Хоть бы у этого представителя агентства кошелек поскорее украли!

      Глава 4

      Тело словно пронзил слабый разряд электричества. Неожиданно. По ощущениям похоже на что-то из физиотерапии, когда мышцы сокращаются сами по себе. Не очень приятно, но терпимо.

      – Ты что творишь, негодяйка? – судя по взгляду, приставленная к ней соглядатайша – как там ее? – была в бешенстве.

      Соня стала перебирать в уме все свои возможные проколы. Ворвалась к принцу в спальню? Не поклонилась должным образом? Что еще? Остается надеяться, что за такие вольности тут нет особых наказаний.

      – А что я творю? – глупо гадать, лучше спросить напрямую.

      Кларина схватила ее за руку и потащила по коридору. Остановилась она только в комнате. Выгнала прочь девушек, занятых, кажется, влажной уборкой; убедилась, что дверь закрыта, и, понизив голос, спросила:

      – Ты кого там прокляла?

      Час от часу не легче! Вот уж чего Соня не думала делать никогда в жизни, так это кого-то проклинать.

      – Никого! И в мыслях не было, – совершенно честно ответила она.

      Тетка недобро зыркнула на нее.

      – Так уж и не было. Аж иглы красные полетели!

      Что-то странное старушке мерещится. Соня никаких игл не видела, так что просто пожала плечами в надежде, что эта странная беседа сойдет на нет сама собой. Но Кларина не собиралась оставлять ее в покое:

      – Вспоминай,