Пирожки для принца. Матильда Старр

чужого жениха, чтобы участвовать в турнире, после которого ее, скорее всего, отравят, если, конечно, не успеют сделать этого раньше. В общем, причин для грусти хватало, но почему-то больше всего раздражало то, что тут нет интернета и она не может посмотреть в соннике значение тревожного сна.

      Конечно, есть подозрение, что Кларина толкует ночные ведения не хуже интернета. Но ей трудно будет объяснить, что такое экзамен по политэкономии или, к примеру, кафедра. А рассказ о голом принце и вовсе станет поводом не для одного десятка шуточек.

      Впрочем, долго думать о видении не пришлось. Если вчера никто не собирался ей рассказывать, куда она попала и что с этим делать, то сегодня, кажется, весь замок наперебой старался ее просветить. В комнату то и дело приходили какие-то личности: учитель этикета, распорядитель балов; портниха, которая битый час рассказывала, как правильно придерживать подол. Не преминул появиться и дворцовый ювелир, за которым, как она и ожидала, несколько человек несли тяжелые шкатулки с драгоценностями. Соня вздохнула: наверняка ее «любое колечко» затерялось где-то там, среди этого блестящего и холодного великолепия.

      После появилась Кларина и девушки с очередным ворохом лент и воланов, которые в этом мире назывались платьями. Ее битый час драпировали и утягивали, потом Кларина придирчиво выбирала украшения. Наконец, она выгнала горничных и заговорщически зашептала:

      – Сейчас пойдешь знакомиться с принцевыми женами. Сегодня вроде как час рукоделия.

      – Рукоделия? – переспросила Соня.

      Готовила она хорошо, а вот создавать всяческую красоту своими руками, увы, не научилась: ни вышивка, ни бисероплетение, ни даже простенькое макраме ее никогда не интересовали. Сидеть и часами возиться с мелкими детальками? И это в то время как текстильная промышленность запросто набивает рисунок на ткань? Ну вот какой в этом смысл? Когда-то в детстве она пробовала вязать крючком, но вряд ли уже вспомнит, как это делается.

      – Это только так называется, – махнула рукой Кларина. – На самом деле сидят все в одной зале и сплетничают, а пяльцы в руках ради приличия держат. Ты, девка, вот что: начнут тебе неприятное говорить, пропускай мимо ушей. Да сильно с ними не задирайся, улыбайся как ни в чем не бывало. Ты хоть и простая душа, да не дура. И неча им раньше времени об этом знать. Не увидят в тебе соперницы – целее будешь.

      – Неужели такой гадюшник? – напряглась Соня.

      – Еще хуже, чем ты можешь себе представить, – авторитетно заявила Кларина.

      Соня зашла в залу, и в глазах зарябило. Пышные платья, украшения в несколько рядов, прически чуть ли не под потолок – сразу видно, девушки рукодельничать собрались. Горничная сунула ей в руку пяльцы с контуром для вышивки, набор ниток да иголку. Соня вспомнила, что похожий набор был у нее в детстве, и вроде бы она как-то справлялась.

      Стоило ей войти в зал, женщины перестали шушукаться и молча уставились на нее. Она могла читать по их лицам, как в открытой книге. Напряженное любопытство,