Я ведьмочка, а значит, совершенство!. Елена Помазуева

еще и подписывать ничего не хотят!

      – У меня к тебе претензия, – произнес тот, что с шевелюрой потемнее.

      – И я с претензией! – сообщил второй.

      Этот с короткой стрижкой даже приятнее на внешность. Глаза голубые, губы в улыбке изогнулись, волосы светло-русые, на кончиках завиваются. А вот у первого, что потемнее, лицо хмурое, неприветливое, нос длинноват, а губы сжаты. Кажется, это он не хотел мне свое имя называть.

      – Прилетели, сударики! Это какие же? – уставила я руки в бока.

      Магическая расписка все еще светилась передо мной не подписанная, и прутик завис, ожидая указаний.

      – Ты же ведьма, а от тебя все, что угодно, ожидать можно, – недовольно произнес Элантар Даприяс.

      – Это чего же? – решила уточнить я.

      Может, как раз расскажет, чего боятся эти сударики? Опять же, информация никогда лишней не будет.

      – Приворота или проклятия, – спокойно произнес Элантар Даприяс.

      – Это я могу, – тут же со всем серьезным видом кивнула ему. – Не подпишешь, получишь от меня смертельное проклятие, с гарантией.

      – А мне вечный приворот к себе сделаешь? – весело поинтересовался тот, что с обаятельной улыбкой, и уверенно обнял меня за талию.

      – Не подпишешь, я тебе и приворот и проклятие на черный глаз сделаю, – мило улыбнулась ему, глядя в глаза.

      А ведь знают, что ведьме так в глаза смотреть нельзя, и все равно взгляды не отводят, будто вызов бросают.

      – Шася, – позвала своего помощника, – а с чего это они такие уверенные? Они кто?

      – Маги, – выдохнуло из печки недовольно.

      – А-а-а, поняла. А я все удивляюсь, залетели в дом к ведьме, а ведут себя так, будто на своей территории. Так вот, судари, хочу вас огорчить, здесь мой дом и мои правила, – проговорила я с милой улыбкой.

      Руки улыбчивого парня давно со своей талии сняла, подол поправила и метелку подозвала к себе.

      – Волюшка, ты бы не серчала. Не стоят они того, ведь развеешь, – попытался остановить меня черт рогатый.

      – Ну уж нет. Сам знаешь, как я магов не люблю. А таких наглых, которые крышу сломали и расписку подписывать отказываются, только по ветру и надо развеивать! – махнула метелкой и с пальцев брызнула синеватая магия.

      – Воля! Я ведь вылезу! – пригрозили мне из печки.

      – Сама справлюсь! – ответила ему.

      И тут случилось неожиданное. Светленький вдруг схватился за живот, застонал и упал на пол. Брюнет посмотрел на своего товарища, потом на меня.

      – Ты! – рыкнул и тоже со стоном рухнул.

      Сама я еще в запале нахожусь, а тут такие дела. Вот только развеять хотела мужиков по ветру, а они в обморок падают. Не могу смотреть, когда живой человек, пусть и маг, мучается, потому что, несмотря на внешне суровый характер, в душе у меня растут ромашки.

      – Шася, – позвала помощника, – что с ними?

      – Мне отсюда не видно, – буркнул рогатый. – Ты же ведьма, вот и осмотри их.

      Метелку пришлось отпустить. Присела рядом с блондином, он, даже когда лежал в обмороке, улыбался. Все же приятно с веселыми людьми дело