Портрет девушки в черном цвете. Полина Гриневич

зашли в самое большое двухэтажное здание и сразу с порога попали, казалось, во внутренний садик. Весь холл был засажен разнообразными растениями, многие из них цвели, распространяя густой аромат. Кире даже показалось, что слышится пение птиц, как будто они находились в лесу. Изабель, не останавливаясь, словно не замечая этого великолепия, провела ее дальше.

      Девушки прошли холл насквозь и вышли через арку наружу, оказавшись в маленьком закрытом дворике.

      Он весь был застелен старыми каменными плитами, похожими на серый гранит, только уже потемневшими от времени. Стертыми.

      За столом, изготовленным из такого же камня, сидели женщины разного возраста, хотя ни одну из них нельзя было назвать пожилой или, тем более, старой. Все они были одеты в такие же серые платья, как и у Киры с Изабель.

      Перед женщинами стояли фарфоровые чашечки, а на столе – чайник и различные тарелочки с печеньем и еще какими-то, видимо, сладостями. До прихода девушек женщины, видимо, вели какую-то свою беседу, но как только Кира и Изабель подошли к столу и поздоровались, все замолчали и некоторое время внимательно рассматривали Киру. Потом одна из них поставила чашку на стол и произнесла:

      – Добрый день! Изабель, к сожалению, ты не сможешь остаться с нами. Пройди в канцелярию. Для тебя есть очень срочное дело.

      Испанка кивнула, повернулась и направилась к выходу. Говорившая с ней женщина повернулась к Кире. Она промедлила несколько секунд, оглядела девушку и, видимо, осталось довольна увиденным. Остальные сидящие за столом женщины также хранили молчание и продолжали бесцеремонно разглядывать Киру.

      Она не привыкла к такому пристальному вниманию и внезапно почувствовала себя как в детстве, когда родители заставляли ее прочитать какое-то глупое стихотворение перед собравшимися на праздник в их доме гостями. Казалось, что-то внутри обычно спокойной и уравновешенной девушки начало бунтовать против внезапного экзамена. В конце концов, она не просила ни о каком испытании. Наоборот, она хотела, чтобы кто-то ответил на ее вопросы, совсем непростые и не терпящие отлагательств. Кира почувствовала, что внутри нее что-то забурлило, и она набрала полную грудь воздуха, чтобы выпустить это кипящее недовольство наружу. Но ее опередили.

      – Нет, не торопись. – сидевшая ближе всего к ней девушка, казавшаяся не старше самой Киры, проговорила это совершенно спокойным, даже каким-то безмятежным голосом. – Конечно, ты получишь ответы на все свои вопросы. Чуть позже. Если захочешь, ты сможешь побеседовать со мной, ведь мы с тобой знакомы. Я – Анна. Ты помнишь свой первый опыт? Успокойся. Сейчас мы просто повторим его в присутствии других наставниц. И не спрашивай, зачем это надо, сразу после испытания ты все поймешь. А теперь присаживайся к столу. Может быть, ты выпьешь чашку чая? Ты ведь не завтракала. Мы начнем, когда ты скажешь, что готова.

      Кира несколько секунд смотрела на Анну и наконец поняла, что действительно успокоилась. Можно было выдохнуть и на самом деле выпить чая. Она кивнула, а затем нерешительно присела на свободное место