Новогодние каникулы Вани Огородникова. Алексей Епифанов

мужа. – Подумай о нашем бизнесе. Представляешь, как вырастут продажи компьютерных игр, если не будет этого дурацкого праздника. Ты знаешь сколько времени дети на него тратят? Подготовка к самому празднику, его встреча, всякие маскарады, утренники, ёлки. Всё это их ужасно отвлекает! Если же Нового года не будет, детишкам совершенно нечем будет заняться. Поэтому им просто ничего не останется, как играть в эти дурацкие компьютерные игры. К тому же представь, как вытянутся лица наших соседей, когда они узнают, что их любимый праздник отменяется. Порадую я свою душеньку, отомщу за все бездарно прожитые в этой дыре годы! – Змея победно посмотрела на Кощея. – Ну а потом мы уедем отсюда… За границу. Карьеру ты и там сможешь сделать. Такие специалисты, как ты, нужны везде.

      – Хм-м-м… А, пожалуй, ты права, – Кощей задумчиво посмотрел на Змею. – Нет, ты просто гениальна! – всё больше проникаясь этой идеей, воскликнул он.

      – Благодарю за доверие! – по-военному сухо приняла похвалу Горыновна.

      – Богиня! – восхищённо глядя на жену, выдохнул Кощей.

      Глава 7

      Вечер того же дня

      Вот какие коварные планы строились в доме Кощея Гермесовича. А меж тем вечером в доме у бабушки накрывали на стол, когда отворилась дверь и весь в клубах морозного пара в дом ввалился лесничий.

      – Ух, разыгралась! – довольно крякнул Степан Панкратович, отряхиваясь и топая ногами.

      – Долго жить будешь, Степан. Только что о тебе вспоминала, – сказала бабушка, наливая ещё одну чашку чая. – Присаживайся, чайку попьём.

      – Спасибо, Никитична, – поблагодарил Степан Панкратович, садясь за стол. – Как вы тут? Как Ванюшка?

      – Да как при тебе ушёл к компьютеру, так до сих пор там и сидит, – бабушка грустно посмотрела на лесничего.

      – Всё в свою шайтан-машину играет, тьфу! – проворчал Тимофей, отхлёбывая чай.

      – А на голове у него прибор какой-то странный, а из прибора этого шум идёт. Противный, страсть! – присоединился к общему недовольству Шурик.

      – Прибор этот наушники называется, темнота! – снисходительно проурчал Тимофей.

      – Во-во. Одел я эти… наушники любопытства ради, так у меня уши в трубочку свернулись и выть захотелось… На луну-у-у… – и Шурик так тоскливо и жалобно завыл, что всем сразу стало понятно – уши действительно свернулись в трубочку.

      – Да-а-а… Что творится… – При этих словах лесничего, словно в доказательство того, что творится и в самом деле что-то неладное, метель разыгралась как-то особенно сильно, а ветер стал дуть с таким энтузиазмом, что его порывы ощущались даже в доме.

      – Ой, что это со светом? – встревоженно воскликнул Шурик, глядя на то, как лампочка в абажуре, пару раз нерешительно моргнув, погасла окончательно.

      – Авария, что ли, где? – недовольно заметил Тимофей.

      – Ничего, сейчас что-нибудь придумаем, – сказала бабушка, открывая ящик стола. – Где-то тут у нас была свечка?

      – Шурик, выгляни в окно! Фонари горят? – попросил Тимофей.

      – Нет, нигде света нет! Видать, из-за метели авария.

      – Да-а-а,