Венец многобрачия. Наталья Александрова

вздохнула я. – Так что вам угодно?

      – Это – ваша? – Он показал мне квитанцию за телефонные переговоры.

      – Моя, – кивнула я. – Вы же сами видите, номер мой.

      – Когда вы ее оплачивали? – строго спросил Мехреньгин.

      – Опять-таки можно посмотреть, – удивилась я, – там же есть дата.

      – Оплачена она месяц назад, судя по коду – разговор был с Москвой.

      – Ну да, – обрадовалась я, – теперь припоминаю – звонила я в Москву, в издательство, кучу денег наговорила, потому что днем звонила, по высокому тарифу. А как она у вас очутилась?

      – Это мы вас должны спросить – когда вы видели эту квитанцию в последний раз? – спросил младший из полицейских, розовощекий и даже, кажется, синеглазый.

      – Понятия не имею, – честно призналась я, – я вообще думала, что она дома, лежит со всеми квитанциями в общем конверте.

      – Напрасно вы так думали, – протянул старший, Мехреньгин, или как там его.

      – Слушайте, скажите прямо – что случилось? – рассердилась я.

      – А почему вы думаете, что что-то случилось? – продолжал валять дурака розовощекий.

      – Потому что вы не пришли бы ко мне вдвоем с утра пораньше, если бы нашли эту квитанцию в магазине или на собачьей площадке. – Я окончательно разозлилась и даже мелькнула мысль, что Гораций был не так уж не прав, когда набрасывался на этих двоих.

      – Тогда объясните мне, каким образом ваша квитанция нашлась в кармане убитой вчера вечером женщины? – железным голосом вопросил все тот же Мехреньгин.

      – Так бы сразу и сказали, – ворчливо начала я, но осеклась на полуслове, – что, что случилось?

      – Вчера вечером на автобусной остановке нашли мертвую женщину, – терпеливо объяснил Мехреньгин, – у нее в кармане куртки мы обнаружили эту квитанцию.

      – Ах да, куртка! – вспомнила я. – Все сходится.

      – Что сходится? – Они оба смотрели на меня с большим подозрением.

      – На ней была моя куртка, а квитанция валялась в кармане уже давно, я и забыла. Мы зашли тогда в сберкассу вместе с Горацием, по пути.

      – Гораций может это подтвердить? – машинально спросил Мехреньгин. – Как его фамилия?

      Он замолчал от тычка в бок, потому что второй полицейский, пухлощекий, которого звали Дима, увидел по моему лицу, что я сейчас умру от смеха, и все понял про Горация. Я, в свою очередь, взглянула на Мехреньгина и поняла, что он не полный идиот. Просто человек не спал ночь, вот и зарапортовался.

      – Гораций ничего не сможет подтвердить, он собака, – мягко начала я. – Квитанция находилась в кармане оранжевой куртки, это моя собачья, так сказать, одежда. Куртку эту я вчера вечером дала надеть Луизе Семеновне Плойкиной, потому что шел сильный дождь, а у нее не было зонтика.

      Далее я достаточно подробно объяснила им, кто такая Луиза, как она оказалась в моем доме и почему шла вечером одна.

      – А теперь вы мне расскажите, как она была убита!

      – Ее задушили телефонным шнуром. Скорее всего, с целью ограбления, – вздохнул Мехреньгин.

      – Да