Дитя равновесия. Анна Алакозова

только что рвались демоны. Всё было спокойно, врагов не наблюдалось, а от двери не осталось и следа.

      Голубое сияние вокруг эльфийки бледнело, она медленно опускалась на землю, кружилась, словно сорвавшийся с дерева лист. Лёгкий ветерок опускал её медленно и нежно – так укладывают в колыбель укачанного ребёнка – воин даже не успел понять, как она оказалась рядом с ним. Он вытянул к ней руку. А когда почувствовал на щеке её дыхание, неровное и очень слабое, пришло осознание, что теперь всё правильно, всё на своих местах, голубое сияние исчезло.

      И не было никакой силы у неё, она только сжимала маленькие кулачки и стонала. Не могла она этого сделать, нет! В хрупком теле едва теплилась жизнь. Она была без сознания…

      Кален взял её на руки и вернулся к своим людям».

      – Что мне со всем этим делать? Как объяснить кому-то, если я сам ничего не понимаю?

      За дверью скрипнула половица, командор аккуратно высвободил ногу, на которой лежала голова эльфийки, и встал.

      – Я скоро вернусь, мне надо подумать… – он запнулся, понимая, что говорит вслух, а в дверь уже стучат, и поспешил отпереть замок.

      – Отлично, тюфяк не забыли, и я укрыл её своим плащом, иначе она не выживет. Будет спрашивать Кара, Ищущая, – скажите, что, если она захочет поскандалить и выяснить отношения, пусть найдёт меня, я всегда к её услугам. Пленнице нужен целитель. Попробую кого-нибудь отыскать.

      – Да, командор!

      Уложив девушку на принесённую подстилку, Кален, уходя, неимоверным усилием воли заставил себя не оглядываться.

      Когда он вышел, солнце было ещё высоко. «Надо себя в порядок привести, что ли, и перекусить… Из меня никудышный сказочник, но придётся что-то придумать. Не могу же я рассказать мастеру-шпиону и боевой подруге, что слышу голос у себя в голове, да не кого-нибудь, а нашей пленницы, которая, возможно, виновата в гибели всех, кто собрался на этих переговорах. Энель, конечно, догадается, что я недоговариваю. Но это будет потом. А пока пусть всё будет так, как есть».

      Он открыл широкую дверь таверны и погрузился в запахи вкусного жаркого и крепкого эля. До вечерней встречи ещё далеко, но поесть-то надо…

      Глава 8

      Мирриэль

      Холодный поток уносит капли крови с губ. Не надо! Изверги, что ж вы делаете, и без того холодно!

      Зубы стучат, мокрая одежда противно липнет к телу, доводя его до полного оцепенения. Ну хотя бы понятно, что одежда есть. Непроизвольно сжимаю кулаки и открываю глаза. Чадят два факела и всё. Не могу ничего рассмотреть. Только тени на стенах.

      Ан нет, не только на стенах. Вот одна прямо передо мной стоит, с ведром. Так это ты, тень, меня облила?! Ненавижу!

      Хотя что-то я тороплюсь с выводами, вроде и мысли в кучу собрались, так и жмутся друг к другу, пытаясь согреться в мокрой замёрзшей голове. Спасибо тебе, тень.

      Кажется, проясняется в голове, уже не звенит. Может, ещё разочек? Я даже не обижусь, можете меня даже окунуть куда-нибудь, я заодно