Парадигма преображения человека в русской философии ХХ века. Виталий Даренский

плюрализма, гетерогенности мира. При этом множество интервалов может образовывать определенную связанную многомерную конфигурацию»[70]. Такая многомерная конфигурация, складывающаяся из исторически сложившейся совокупности философских доктрин, и составляет то, что является философским знанием как внутренне разнородным множеством.

      Множество метафизик как «моделей Универсума» имеет свой точный аналог в факте конкуренции научных парадигм. Для философии не менее, чем для науки, свойственен процесс смены парадигм, описанный Т. Куном: «Парадигмы вообще не могут быть исправлены в рамках нормальной науки. Вместо этого… нормальная наука в конце концов приводит только к осознанию аномалий и к кризисам. А последние разрешаются не в результате размышления и интерпретации, а благодаря в какой-то степени неожиданному и неструктурному событию, подобному переключению гештальта. После этого события ученые часто говорят о “пелене, спавшей с глаз”, или об “озарении”, которое освещает ранее запутанную головоломку, тем самым приспосабливая ее компоненты к тому, чтобы увидеть их в новом ракурсе, впервые позволяющем достигнуть ее решения»[71]. Совершенно то же самое происходит и при появлении новой философской доктрины, которая сменяет другую не в результате лучшей «аргументированности», а потому, что обеспечивает своим адептам большую интенсивность «озарений», чем ее конкуренты.

      В свою очередь, в трансляции философского знания и трансформации направлений философского вопрошания имеют место те же самые процессы смены исследовательских программ, которые описаны И. Лакатосом: «ни эксперимент… ни хорошо подкрепленная фальсифицирующая гипотеза низшего уровня не могут сами по себе вести к фальсификации. Не может быть никакой фальсификации прежде, чем появится лучшая теория… если фальсификация зависит от возникновения лучших теорий, от изобретения таких теорий, которые предвосхищают новые факты, то фальсификация является не просто отношением между теорией и эмпирическим базисом, но многоплановым отношением между соперничающими теориями»[72]. Принципиальное отличие диалектики верификации/ фальсификации в философском знании, в отличие от научного, состоит в том, что в философии этот процесс не имеет завершенного и однонаправленного характера – более того, напряженная борьба «взаимных фальсификаций» и составляет суть взаимоотношения между разными философскими доктринами, а отнюдь не их благообразный «диалог».

      Третьим аспектом, сближающим философское познание с научным, является тот факт, что в их основе всегда лежит феномен «личностного знания», который на примере науки был исследован в концепции М. Полани. Суть его состоит в том, что «личное участие познающего человека в актах понимания… не делает наше понимание субъективным. Постижение не является ни произвольным актом, ни пассивным опытом; оно – ответственный акт, претендующий на всеобщность. Такого рода знание на самом

70

Там же. С. 12.

71

Кун I Структура научных революций: Сб.: Пер. с англ. М, 2003. С. 186.

72

Лакатос И. Методология исследовательских программ: Пер. с англ. М., 2003. С. 55.