Конец золотого века. Григорий Вахлис

Читать онлайн.
Название Конец золотого века
Автор произведения Григорий Вахлис
Жанр Современная русская литература
Серия
Издательство Современная русская литература
Год выпуска 2017
isbn 978-5-906980-57-1



Скачать книгу

придерживали, чтоб не побился, двое травили веревку.

      Так до конца и не поняли, зачем вляпались в это дело.

      Взяли веревку – 50 метров, пару обвязок. Одеяло принесла несчастная семья.

      И полезли. Долезло четверо, остальные застряли.

      Когда уже спустились на-пол склона, появился мент в серомышиной форме и лихо пополз вверх, уцепился было за камень – но камень остался у него в руке. Мент матюкнулся и бросил камень вниз, туда где толпились зеваки – прямо какому-то мужику в голову, так что не увернись тот, был бы еще труп. Да и сам отчаянный мент смотрелся кандидатом. Ему предложили замереть – что он и сделал.

      Уже в темноте, все закончив, бросились к морю. Мылись, оттирались песком… Все казалось – влип в кожу, пропитал до костей унизительный запах прокисшего мясного бульона. Потом всей мрачной компанией двинули в деревню. Десятилитровый баллон выпили на окраине и тут же взяли еще. Потом пили у костра. Висел в воздухе вопрос – зачем? Так славно протекал отпуск!

      То было дело родственников, мента, команды спасателей – хотя спасать было уже некого…

      И все же – там, где мертвой щекой прижался он к горячей глине, в каких-нибудь ста метрах от пляжа, там, в высоте, над фанерными грибочками, над киоском и лежаками, был уже другой мир. В этом мире он и погиб – нелепым альпинистом бархатного сезона, за призрачные наши ценности – свежий воздух да лунный свет.

      Каким-то образом все сцепилось тогда, срослось в чудовищный живой ком: черные беготливые точки внизу, убитые горем дрожащие старики, безумная, охрипшая от крика, невеста, вцепившийся в глину, белый, как бумага, мент, увязшая в песке машина «скорой помощи», чудовищное рыжее солнце и бледно-серое полуденное море…

      Никто не успел этого осознать – лишь когда оглушенные и одуревшие на расплавленных жарой отвалах, по- муравьиному цеплялись друг за друга, за склон, за обмотанную веревкой изогнутую округлую личинку, – что-то открылось, только-только начало открываться…

      Вечерами пили, днем купались и загорали. Разговоры все как-то сошли на нет. Вымученные шутки зависали в перегретом воздухе.

      В один из самых последних дней малой притащил открытку – какой-то «вид» с дурацкой надписью: «Привет из…» – нашел на пляже. По его просьбе я сложил из глянцевой нечисти маленький симпатичный кораблик. Ветерок подхватил его и погнал в море.

      Скоро и мы отплывем – на громадном, как теплоход, «Боинге», по всей вероятности – навсегда.

      Разумеется, я оглянулся – на склон, на скалы, на белесое небо, на рощу, на ржавый снег, на порушенные вагоны, на Вонючку – как она течет в своей бетонной кишке под горбатым мостиком, услыхал тихий, такой далекий стук колес.

      Pro domo

      Люди как люди выпали из положенного места. Меня не спросивши вынули. Живот надо мной взрезав.

      Первые семь месяцев жил при Сталине, потом при Кагановиче, до самого 1991 г.

      Пеленание практиковалось тугое. Ни рукой, ни ногой. Одна только голова – туда-сюда, на два-три градуса.

      Мир тогда был очень твердым.