Демоны ее прошлого. Ирина Шевченко

посетителя, и от этого взгляда, и от того, как постарел давний знакомец, минуту назад воспринимавшийся ровесником, Оливеру стало не по себе, и он не сразу вспомнил, что следовало поздороваться первым.

      – Райхон! – воскликнул директор, наконец-то узнав, кого к нему занесло. – Олли Райхон, чтоб меня… Тьфу ты! – Он смутился совершенно неискренне. – Милорд Райхон конечно же. Простите, сорвалось…

      – Здравствуй, Брент, – улыбнулся Оливер, задавая предстоящему разговору приятельский тон. – На Олли я тоже еще отзываюсь.

      – А на Олли-поджигателя? – осмелел Абнер.

      – Не стоит. Мне с этим Крейга хватает.

      – Старик еще работает? Ну силен! Как он? Как оно все там, а? Да ты присаживайся… Чай? Кофе? Другого в рабочее время не предложу… А, ну его! Предложу! Что будешь?

      – Чай, – избавил хозяина от моральных терзаний Оливер.

      Выпили по чашке. Вспомнили общих знакомых. Абнер коротко поведал о себе. На жизнь не жаловался, в общем и целом был доволен и карьерой и семьей. В будущем году обещал привезти в академию старшего сына и, пользуясь случаем, похвалился талантами отпрыска.

      – Слушай, – спохватился на середине рассказа, – а тебя-то к нам каким ветром? По делу?

      – По делу, – согласился Оливер.

      Подробности «дела» он продумал загодя. Якобы специалисты из внутренней полиции академии усомнились в подлинности нескольких свидетельств и собирались проверить, но он, заметив на одном из документов знакомую подпись, решил по старой дружбе разобраться во всем самостоятельно и без огласки.

      – Все могут ошибаться, – сказал нахмурившемуся директору. – Выяснится, что со свидетельством все в порядке, а слухи уже пойдут. Тебе это нужно?

      – Да кому оно нужно? – пробурчал Абнер. Рассмотрел внимательно свидетельство и пожал плечами. – И что старику не понравилось? В порядке же все. Бумага, печать, подпись моя. И девчонку эту я помню хорошо. Беляночка такая, альбинос или вроде того, да?

      Оливер осторожно кивнул, опасаясь спугнуть нежданное везение.

      – Хорошо помнишь? – переспросил рассеянно. – Любимая ученица?

      – Где уж там! – отмахнулся Брент. – Не училась она тут. Домашняя девочка, в смысле образование у нее домашнее. В школу только на аттестацию пришла.

      – Приезжала с наставником?

      – Естественно, – удивился вопросу директор. – С наставником, он же и опекун. Это, – Брент ткнул пальцем в свидетельство, – племянница Оуэна Лэндона. Умника Оуэна, помнишь его?

      Оливер покачал головой. Умников он за свою жизнь встречал немало, но человека по имени Оуэн Лэндон никогда не знал.

      – Случайно, не родственник Бенедикта Лэндона, бывшего казначея? – предположил, чтобы удержать разговор в нужном русле.

      – Племянник, – подтвердил Абнер. – Башковитый был парень. Теормаг на пару лет раньше меня окончил, так ему сразу место в научном корпусе предложили. Жаль, не остался… Женился он еще во время