Силиконовая надежда. Марина Крамер

и мы расставались на неопределенный срок, а именно до следующей Оксанкиной душевной драмы.

      Сегодня, видимо, у нее опять что-то случилось, раз она позвонила и спросила, свободна ли я.

      – Тебе зачем? – закуривая, поинтересовалась я.

      – Посмотри мое лицо.

      – А что с ним не так?

      – Мне кажется, левая половина какая-то асимметричная.

      – Давно уколы делала?

      – Деля, при чем тут уколы? Мне кажется, что лицо перекошено! – всхлипнула Оксанка.

      – Ладно, приезжай к семи, у меня пациент после операции, до ночи тут задержусь. Пропуск будет на воротах, да они тебя и так знают.

      Оксана приезжала ко мне в клинику довольно часто, но я никогда не давала ей возможности стать моей пациенткой и врачам своим запретила. Оксана была из тех, кому дай волю – и через три года вообще не узнаешь. Раньше она обижалась, но потом смирилась и приезжала просто так, не надеясь на процедуры или даже на простую консультацию. Сегодня же я почему-то решила сделать исключение – что-то в голосе подруги мне не понравилось.

      За всей рабочей суетой я ухитрилась забыть о полученной накануне странной записке. Собственно, я и не удивилась ее появлению в моем ящике – таких было множество за последние три года. Множество – иногда с указанием сумм, иногда – просто с номерами телефонов или кредитных карт. Но ни разу мне не пришло в голову пойти с этими записками в полицию. Я отлично знала, чем закончится поход, и дело будет даже не в том, что полицейские поднимут меня на смех, нет. Дело было в Николеньке.

      Оксана приехала с опозданием ровно в полчаса. Я никогда не понимала, как она это делает. Если мы договаривались встретиться в определенное время, я всегда точно знала – у меня есть лишних полчаса, если не хочу торчать на улице, как влюбленный школьник. И ведь при этом собираться Оксана начинала примерно за два часа до выхода, но всякий раз ей не хватало именно вот этих тридцати минут, на которые она и опаздывала.

      Остановившись на пороге кабинета, Оксана нагнулась и поправила сползшие бахилы:

      – Господи, какая грязища на улице… Где это видано – дождь в апреле?

      – Что, так и не кончился? – Я подошла к окну и раздвинула плашки жалюзи.

      Действительно, весь успевший выпасть снег смыло сегодняшним внезапным ливнем, а температура из минусовой превратилась в плюсовую. Никогда не знаешь, как одеться, потому что к вечеру все гарантированно изменится.

      – Да, хлещет как из ведра, – вешая в шкаф пальто, отозвалась подруга. – Дель… посмотри мое лицо, а? – жалобно попросила она, подходя ко мне. – Я знаю, ты принципиально этого не делаешь, но я так испугалась…

      Я со вздохом убрала пальцы с жалюзи, и плашки с шумом вернулись на место.

      – Что случилось?

      – Я проснулась утром, и мне показалось, что левая половина лица ничего не чувствует.

      – Может, просто отлежала? Так бывает после сна.

      Я повернула подругу лицом к свету и внимательно вгляделась в ее лицо. Действительно, мне вдруг