Русские суеверия. Марина Власова

переходили в него после смерти. Уловить эту грань достаточно сложно, поскольку иной мир – оборотная сторона, «иной план» мира реального, он как бы «вложен» в него, выявляет его особый, высший смысл. В Холмском районе Новгородской области показывали несколько придорожных камней, на которых, по рассказам местных жителей, до сих пор пляшут и поют некие таинственные существа. Точно так же обычный вороной конь в крестьянской конюшне во время святочных гаданий становился «конем-предсказателем», к которому обращались с вопросами о будущем; разбитые молнией деревья в лесу служили домами для погубленных детей и т. п.

      Даже при отсутствии стройной системы «мифов-рассказов» мы можем констатировать, что универсум в представлениях русских крестьян – «мифологичен». А. Ф. Лосев отмечал, что взаимоотношение «разных слоев действительности» в мифе «характеризуется не как дуалистически-метафизически-натуралистическое противостояние», но «как символическое, то есть иерархийно различаемые в мифе слои бытия должны отождествляться вещественно, то есть так, чтобы была одна неделимая вещь со смысловой игрой взаимораздельных, но и взаимообщающихся и даже взаимоотождествляющихся энергий разных планов действительности» 〈Лосев, 1991〉.

      В верованиях крестьян разные планы действительности проступали сквозь обыденную реальность в «сакральных центрах», пространствах. Эти пространства могли соотноситься с местами концентрации разнообразных сверхъестественных существ, и прежде всего с водой. Вода – естественное местообитание водяного, русалки, лихорадок, черта и даже лешего. По мнению тамбовских крестьян, «огня черт боится, а в воде селится». Если сосуд не закрыт или не закрещен со словами «Господи благослови!», то в него непременно войдет злой дух (твер., новг. и др.). Нечистая сила вообще очень любит воду и не упускает возможности поселиться в ней 〈Пащенко, 1905〉.

      Часто леший и разнообразная нечисть жили, показывались в таком опасном, двойственном (ни вода, ни земля) месте, как болото.

      В поверьях, возникавших на перекрестье дохристианских и христианских воззрений, вода (как и область подземелья) населялась и праведными обитателями (например, согласно апокрифам, в Черном море невидимо стояла «церковь Климента, папы римского»)[3].

      Излюбленными местами пребывания и появления чертей, полевиков, межевиков, оборотней, ведьм, еретиков, вихря, встречника и т. п. были «пути и границы» (дороги, межи, перекрестки). На распутьях мог появляться пострел – вызывавший заболевания нечистый дух. Жители Орловщины вредоносное влияние нечисти распространяли и на околицы. «Вот почему в этих местах надо креститься: иначе заболит спина, ноги или голова» 〈Попов, 1903〉.

      Традиционные места обитания нечистой силы часто понимались как «непоказательные», неудобные, недоступные для людей.

      Менее ярко выражены представления о пребывании сверхъестественных существ в воздухе. Бульшая их часть была наделена способностью стремительно

3

 Рассказы о невидимых подводных, подземных поселениях (церквях, соборах) были распространены повсеместно (см. ДИВЬИ ЛЮДИ, СКРЫТНИКИ). Одно из наиболее известных повествований подобного рода – легенда о невидимом граде Китеже (нижегор.). В Заволжье рассказывали и о церкви Покрова Богородицы, вскоре после «ляхолетья» (Смутного времени) ушедшей от пошатнувшихся в вере жителей г. Васильсурска: «…когда по окончании Божественной службы благочестивые пошли на Волгу воду святить, двинулась за ними и церковь Божия, пред нею же икона преподобного Варлаамия Хутынского шествовала, никем не носима. Когда же пришли к берегу, Волга-река расступилася, как широкие врата растворялася, принимала в свое лоно людей благочестивых и шедшую за крестным ходом церковь… И всемогущего Бога силою те люди и церковь перенесены были за Волгу, в леса, на озеро Нестиар. И до сих пор живут невидимые в обители невидимой» 〈Кудрявцев, 1898〉.