Мытарь же издалече стоя. Настасья Гу

недоуменно пожал плечами:

      – Вам точно не нужна помощь?

      – Да, а сама. Я всегда сама…

      Она не помнила, как добралась до отделения полиции. По привычке называла «милиция». Но когда, наконец, попала в теплое освещенное пространство, словно очнулась. Подошла к окошку дежурного:

      – Мне очень нужен следователь. Я у него была сегодня. Он сидит по коридору направо вторая дверь.

      – Наверное, капитан Климчук? Только уже поздно, завтра приходите.

      – Пустите меня, это очень срочно. … мой сын сидит здесь у вас… добавила она еле слышно. – мне нужно все рассказать.

      Дежурный взял телефон и набрал номер, после нескольких слов повернулся в ее сторону.

      – Ладно, идите. Вы же знаете, где кабинет.

      Климчук вопросительно смотрел на женщину, сидевшую около него. Она молчала, опустив голову.

      Капитан устал, был голоден, ему очень хотелось скорее закончить сегодняшние дела и уйти домой. Видимо, сидящая перед ним женщина очень переживала. Он прекрасно помнил ее, мать задержанного Артема Тимченко. Утром она сидела у него в кабинете и все твердила «Это не он, он не мог, это ошибка». И вот она снова пришла. Уже девятый час. Что у нее стряслось? Или с головой плохо стало? Да, он знал, что парень влип. А мать переживает, с ума сходит.

      – Ну, здравствуйте еще раз. Рассказывайте, с какой стати, на ночь глядя пришли.

      – У меня выхватили сумку. Толкнули меня и украли сумку. А там все было. Ключи, деньги, телефон, шкатулка.

      – Денег много?

      Это был стандартный вопрос. Нужно определить ущерб. Капитан знал, что больше всего люди переживают, теряя деньги. Конечно, и сумку жалко, и телефон. Но если есть деньги, все можно купить. В этой семье точно денег не много. Может, ее парень сам хотел кого-нибудь ограбить, поправить семейный бюджет, так сказать. А убил случайно, при самообороне. А теперь вот у нее сумку украли. Вот так бывает.

      – Денег, наверное, около тысячи.

      – Ну, придется вам эту потерю пережить. Не самое страшное.

      – А еще ключи. И шкатулка чужая. Меня с работы выгонят за эту шкатулку.

      – Что, ценная очень? И при чем здесь работа?

      – Я шкатулку должна была сразу отдать, а я ее второй день в сумке ношу.

      Андрей Климчук понял, что придется разбираться долго. Женщина явно была в состоянии сильного шока, связно рассказать ничего не могла. Нужно из нее вопрос за вопросом вытягивать.

      – Давайте так. Сегодня мы вашего грабителя уже точно не поймаем. Мы все отдохнем и завтра утром со свежими силами запишем все, как было.

      – Нет, я не уйду сегодня никуда. Послушайте, это важно. Это точно связано с моим сыном. Только не знаю, как. Я соберусь. Я все вам расскажу, вы сами поймете.

      Глаза ее прояснились, голос стал тверже. Только очень рожали руки и колени.

      Андрей Климчук подумал и решил, что начинать завтрашний день со вчерашней истории ему тем более не захочется. Да и жалко эту женщину – мать переживает. Его тоже такая – все на себе тянет, всем помогает, обо всех заботится. Он включил чайник, достал пачку печенья. Получается, что все