Испытание судьбой. Семейная сага. Роман-трилогия (2). Марина Иванова

или инспектор по делам несовершеннолетних? Так я тебя сейчас как попру, – закричала, замахиваясь на Катю, двадцатипятилетняя бабушка. – Касатиков моих у меня поотобрали, материнства меня лишили, за что спрашивается? Нет правды на земле! Запомни, дрянь, они все равно меня не бросят, дети мои. Убегут с вашего приюта и к мамке родной вернутся. Им же свобода нужна, сволочи, а вам бы задавить всех, растоптать, все у меня забрали. Да я, – капитанская дочка бывшая. И муж у меня капитан, вон там спит. Хочешь и ты с ним ложись. Только на бутылку дай, я не жадная, по тебе вижу одинокая ты. Ему налей, он тебя так оприходует, век помнить будешь, а понравится и жить у нас останешься.

      – Нет, спасибо большое, – сказала Катя. – Только я не пойму никак, почему вы здесь, в таком красивом месте, не живете? Вы умерли все давно. Вас нет. А посмотрите вон туда, на белые чистые пароходы. Видите, какие они красивые! Вот они, – живые! Вы ведь все равно ничего вокруг себя не видите, значит не живете вовсе.

      – Мы свое отжили, тебе и не снилось, – возмутилась молодая бабушка! – Знаешь, какие он деньги зарабатывал?! А какая квартира у нас была в центре города?! Просто деньги нам нужны были, вот и продали, а эту купили. Да на хрена нам красота твоя, насмотрелись вдоволь. Ты чего лечишь меня красотой какой – то? Ты лучше подруга на бутылку дай, я тебе такую красоту покажу, – уже умоляюще произнесла хозяйка покосившейся избы.

      – Да, нет у меня денег и красоты мне вашей не нужно. Не дай Бог так заболеть! Посмотрите, пожалуйста, на себя в зеркало, ровесница. А потом выйдите и посмотрите на друзей своих, вон там в зареве вашей молодости, – показала Катя на залив. – Сколько они, эти белые корабли – красавцы, пережили, а не сломались как вы. Стоят с гордо поднятой головой и им не стыдно за свою прожитую жизнь.

      Катя повернулась и молча пошла дальше по грязной деревянной улице, даже не попрощавшись с новой знакомой. Она еще долго слышала в свой адрес какие – то нелестные вещи и единственно правильное слово, которое кричала бабушка в грязном платке, – «Подумаешь, учительница, нашлась, еще учить жить меня будет!»

      Как ни странно, но в каждом доме, Кате слышалась ругань, пение или плачь. Вся эта вакханалия наводила на мысль, что здесь живут люди с другой планеты. Катя грустно проходила от избы к избе и понимала, что в этом районе, ей почему – то не хочется прописываться.

      В унисон ее настроению очень резко испортилась погода: задул сильный, порывистый ветер, мгновенно небо стало черным, скрылись ее друзья – пароходы в каком – то зловещем смоге. На лестнице, из темного облака, вдруг показался белый мятый костюм и такая же морская фуражка, слышно было, что кто-то поет песню: «Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка это флаг корабля, капитан, капитан, подтяните…».

      Последнее слово оборвалось, и капитан, поднимающийся по лестнице навстречу Кате спросил: «О, привет, красавица, выпить хочешь?».

      – Спасибо, я не пью, – ответила Катя, рассматривая помятого