Брошенная колония. Кирилл Шарапов

сегодня он будет пить, бить морды и снимать девок. Он быстро просканировал кокон приятеля.

      – Слегка ослаб, – выдал он вердикт, – но не критично. А вот джинн твой на диво сытый и спокойный, похоже, ты кого-то недавно пристукнул. Но в логово я бы тебе прямо сейчас лезть не советовал.

      – Давай не каркай, – нахмурился Игнат, – я только что из него вылез.

      – Все, все, не сердись, – выставив ладони перед собой, быстренько сдал назад маг. – Вы, егеря, на диво суеверны.

      – Станешь тут суеверным, Диму помнишь? Высокий такой блондин?

      – Не помню, – глядя на увеличивающуюся за багги Игната очередь из фермеров, ответил маг.

      – Ну, неважно, так вот ему кто-то нечто похожее ляпнул, типа, где ж ты в городе нелюдь-то найдешь? А он нашел. Пьяным кинулся на крик, ну его и порвали в тесноте комнаты.

      – Ах, вот ты про кого? – мрачно заметил Леша. – Большой шухер был, откуда в городе сразу две нелюди, обращенные оборотни? Нас трясли, и вас, егерей. Ладно, харэ трепаться, а то там за тобой пробка уже, народ ропщет, завтра жду у себя.

      Игнат и маг ударили по рукам, и егерь погнал багги в центр. На главной площади между зданием совета и полицией приткнулась база братства. Припарковавшись за зданием на охраняемой стоянке, Игнат выбрался из машины и сладко потянулся.

      – О, Видок пожаловал, – раздалось от черного входа.

      На ступенях сидел пожилой мужик совершенно седой, на лице шрамы, один глаз закрыт повязкой.

      Игнат улыбнулся и направился навстречу, мужчина протянул ему левую руку, поскольку правая у него отсутствовала. Видок, зная традицию, тоже протянул в ответ левую.

      – Здравствуй, Сергей Витальевич. Сделал я дело, и даже спас того похищенного.

      – Это хорошо, – обрадовался глава братства. – Что интересного видел?

      – Видел, Дед, видел. Но об этом не здесь, сейчас запись возьму и покажу, как дело было, а потом еще кое-что покажу.

      – Темнишь, Видок.

      – Есть повод, много странного произошло. Кстати, кто из наших еще в городе?

      – Только Сова.

      Игнат скривился. Таню, по прозвищу Сова, он недолюбливал, здоровенная мужеподобная баба, злющая на себя и на весь белый свет, скорее всего, по причине вечного недотраха.

      – Не буду ее звать, – заметив мину на лице Игната, успокоил старик. – Потом, если что будет важное, сам ей расскажу.

      Игнат облегченно вздохнул и направился к багги. С Совой у них не заладилось сразу, она чего-то хотела, он ничего от нее не хотел. Так, слово за слово, сцепились. И сцеплялись много раз. Не то, что в егеря не брали девочек, брали, но по какой-то непонятной причине гибли они во время инициации чаще, чем парни. Сейчас, если ему не изменяла память, в братстве состояли одиннадцать женщин. Большинство из них внешне походили на Сову, но были и очень приятные экземпляры, правда, характер у всех стервозный, да и сами холодны как лед, отпечаток профессии, так сказать. Поэтому Видок никогда не подкатывал к ним, ища что-то более человечное.

      Забрав из машины самописец,