Большая книга ужасов – 73 (сборник). Елена Усачева

Синий и красный. За ними бежала еще одна горошина. Вроде бы та, что вчера была на велосипеде, а может, и другая.

      – А ты говорила, что не придешь! – радостно крикнул красный мелкой в сапогах.

      – Все равно не сработает, – отозвался идущий за ним синий.

      – Я тебе сейчас в рожу! – все с той же радостью сообщил красный.

      Никита начал закипать. Что за детский сад?!

      – А я говорю, получится! – кинулась на синего мелкая в сапогах и с лету врезала ему кулаком по голове. Тот и не подумал защититься.

      – Крота покажь! – потребовал синий.

      Драка закончилась. Мелкая весело – жизнерадостный ребенок какой-то – глянула на Никиту, кивнула ему: мол, пошли. Никита остался стоять. Сопливая гвардия потянулась вдоль грядок.

      Пожалуй, надо уходить. Никита потер почему-то вспотевшие ладони. И правда сумасшедший поселок. И жители его все немного сдвинутые. Кротиков по утрам хоронят. А по вечерам садятся у окна и смотрят кошмары с продолжением. Весь поселок – одно сплошное похоронное агентство.

      – Иди! – позвала мелкая в сапогах. – Мы сейчас быстро.

      – А давайте одни, – предложил Никита. – Я мимо.

      – Так это для тебя! – искренне возмутилась мелкая.

      – Что для меня? – Вот так живешь-живешь, никого не трогаешь, а потом ради тебя зверушку хоронят.

      – Пойдем.

      Она все же вцепилась в его руку. Ладонь у мелкой была горячая.

      Крот лежал на газете. Никита никогда не видел кротов. Может, они все такие, а может, это специальный вид. Ритуальный. Огромные лапы – по сравнению с самим кротом просто нереально огромные – с длинными белыми когтями. Тупоносая мордочка. Свалявшийся грязный мех. Глаз не видно.

      – За кустом похороним и табличку поставим, – командовала мелкая в сапогах.

      – А я вот еще принес. – Красный зашуршал пакетом.

      Это была селедка. Небольшая, но на вид вполне съедобная.

      – Ты чего? – толкнула его в плечо мелкая в сапогах. – Ты чего?

      Селедка чуть не полетела на землю. Красный бережно ее прикрыл пакетом.

      – Чего? – наступала мелкая в сапогах.

      – Так она же тоже мертвая! – сдавал позиции красный, пятясь. – Не сама умерла – ее убили. То, что надо! Чем твой крот лучше?

      – Крот – это зверь! А это…

      – Это тоже зверь, только из моря. Еще неизвестно, что больше подойдет. – Красный повернулся к Никите. – Я курицу хотел стащить. Но за курицу мать убьет. А селедку, может, не заметит.

      Никита кивнул. Уходить расхотелось.

      – А я принес вот, – оживился синий и вытащил из кармана куриную ногу. Жареную. С прилипшей спичкой.

      – Ты чего? – переключилась на синего мелкая в сапогах. Она переложила крота в банку и теперь старательно прижимала ее к груди.

      – Пригодится, – остановил повтор спектакля Никита. – Где твой куст?

      Он ничего не понимал, поэтому затягивать действо не стоило.

      – Это сработает, – убежденно сообщил красный. – Мы и табличку сделаем. Нам только твоя фамилия нужна.

      Мелкая